Состоялся семинар НУГ, посвященный смеховой культуре в латинской и старофранцузской литературе XI-XII вв. о паломничестве Карла Великого
10 ноября состоялся семинар научно-учебной группы "По дороге Карла: элементы смеховой культуры в латинской и старофранцузской литературе XI-XII вв. о паломничестве Карла Великого в Иерусалим и Константинополь".
Эмиль Эльдарович Отакулов, аспирант школы исторических наук НИУ ВШЭ, выступил с докладом, посвященным элементам смеховой культуры в литературе о паломничестве Карла Великого в Иерусалим и Константинополь. Фигура идеального правителя, изображенная Эйнхардом в “Жизни Карла Великого”, за несколько столетий после смерти Карла обрела новые грани: благодетеля и покровителя Церкви, паломника и крестоносца, и, в конце концов, святого. Легенды о жизни императора распространились далеко за границы его империи, заполняя лакуны его биографии новыми деталями и фактами и превращая его незначительные деяния в масштабные эпические события. Одной из таких легенд является паломничество Карла Великого в Иерусалим и Константинополь, о котором повествует старофранцузская поэма «Le Pèlerinage de Charlemagne» и латинская история, именуемая по инципиту «Descriptio qualiter Karolus Magnus». Посвящённые одному событию два текста формируют две совершенно разные картины произошедшего, отражая контекст их создания и заложенные в них цели. Предвосхитившая Первый крестовый поход «Descriptio qualiter» дошла до нас во множестве списков и стала частью официальной историографии правления Карла. Она повествует о походе Карла Великого на Восток с целью освободить Святую Землю от сарацин. «Le Pèlerinage de Charlemagne» известна по одной единственной рукописи, которая была похищена в 1879 году. Она была сочинена после Второго крестового похода, о чем свидетельствует ряд косвенных признаков. Сатирический тон поэмы иначе преподносит паломничество императора, насыщая его изрядной долей авантюризма и юмора. Однако элементы сатиры и иронии присутствуют и в «Песне о Роланде» и в цикле о Гийоме. Смех не чужд и жемчужинам франкского эпоса, даже в описании столь трагических событий, как битва в Ронсевальском ущелье.