О пародии

Надежда Шмулевич

В статье «О пародии» (1929) Ю.Н. Тынянов подытоживает свои поиски универсального определения пародии, начатые в работе  «Достоевский и Гоголь (к теории пародии)» (1921). Здесь Тынянов также во многом дополняет предложенное им представление об истории литературы в целом: «Эволюция литературы, в частности поэзии, совершается не только путем изобретения новых форм, но и, главным образом, путем применения старых форм в новой функции. Здесь играет свою роль, так сказать учебную, экспериментальную, и подражание, и пародия» (Тынянов Ю.Н. О пародии // Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 292). Если применить эту теорию к раннему кино, окажется, что дореволюционный кинематограф здесь отвечает за «новое», по отношению к которому «старым» будут выступать более устоявшиеся формы искусства – литература и театр.

«“Лили Флери” подвел»

Фильм  «“Лили Флери” подвел» (1914) травестирует шекспировский сюжет об Отелло, переводя его в комическую плоскость. Одержимый «дьявольской ревностью» Руланов находит надушенный платок своей жены, которая решила научиться танцевать танго, и преподнести этот номер в качестве сюрприза на его день рождения, но всему замыслу помешал «коварный запах любимых духов». 

Либретто:

С настроением картинка. Ведь догадает же моду ввести такое наказание, как танго… И сколько крови перепортило оно Руланову, сколько здоровья могло унести… Было так. Супруга захотела его порадовать… не улыбайтесь… только танго к рождению и, конечно, захотела сделать это по секрету… но здесь впуталась дьявольская ревность Руланова и коварный запах любимых духов жены… Обегав с надушенным платком девяносто семь Ивановых (все учителя танго и маникюры), Руланов, наконец, разыскал «коварную Дездемону» и… начал учиться танго. Хорошо, что так кончилось, а то ведь Руланов по гневу ужасен и мог бы убить и… мало ли что еще он мог сделать…

Новые ленты // Сине-Фоно. 1914. № 12. С. 66.

«И мы как люди»

Особенность этой картины в том, что роли в ней исполнили животные-актеры театра В.Л. Дурова, он же стал автором сценария. Прежде всего, стояла задача изобразить «шаблонную человеческую драму»: пародия развивается в своей направленности на конкретный жанр. В качестве «макета» для фильма было использовано известное стихотворение И.П. Мятлева «Розы» (1834), можно заметить «сюжетные» переклички с взятым за основу стихотворным текстом: мотивы хрупкости любви, смерти и кладбища. В обширной работе «Дрессировка животных» Дуров вспоминает и подробно описывает, как он добивался натуральности у своих подопытных актеров, «играя их чувствами, как струнами гитары» (Дуров В.Л. Дрессировка животных. Психологические наблюдения над животными, дрессированными по моему методу (40-летний опыт). Новое в зоопсихологии. М., 1924. С. 124). 

Критик журнала «Проэктор» подошел к необычному материалу крайне остроумно. Может показаться, что игру «действующих морд» он обсуждает вполне серьезно, и сама  рецензия выглядит несколько пародийно: «Бесподобна игра Пика, особенно выражения его ушей и глаз. Он молодо и пылко провел свою роль нежного и преданного возлюбленного.<….> Нельзя не отметить талантливой игры Джона Бульдогова (камердинер) и Мок Моковича Тертерьерова (почтальон). Тузик (лакей Лорда) проявил в своей эпизодической роли блестящие способности. Он, несомненно, далеко пойдет» (Критическое обозрение // Проэктор. 1915. № 3. С. 13).

Либретто:

(История одного собачьего увлечения в 4-х частях, при участии исключительно четвероногих и пернатых артистов. Главные действующие морды: Пик Пикович Фокстерьеров, светский денди. Мими, возлюбленная Пика. Лорд Сербернаров, старый подагрик, опекун Мими). Беспечно протекала жизнь Пика. Он как светский денди беспечно пользовался благами ее до тех пор, пока неожиданная встреча с Мими коренным образом не изменила мировоззрение Пика. Сначала безобидный светский флирт и легкое ухаживание за Мими  постепенно в сердце Пика сменились глубокой любовью. Пик понял, что он любит Мими, любит так сильно и страстно, как он не любил еще ни разу. Робкая и нежная Мими отвечала избраннику своего сердца таким же глубоким чувством взаимности. Кажется, ничто бы не могло препятствовать счастью возлюбленных, но совершенно по-другому взглянул на это дело Лорд Сербернаров, опекун Мими. Перехватив письмо Пика к Мими, он является в квартиру Пика, где застает влюбленных. После бурной сцены объяснений с Пиком, он находит Мими, спрятавшейся от грозного опекуна. Зорко следит Лорд Сербернаров за своей воспитанницей, крепко запертой за семью замками в доме Сербернарова. Но не верит он в крепость и силу запоров, зная настойчивость и упорство Пика. И вот в голове Сербернарова созревает план тайно увезти свою воспитанницу далеко, далеко от возлюбленного. Быстро окончены сборы в дорогу. «Мими, мы уезжаем с тобой». Напрасны были сопротивления бедной Мими, воля опекуна непреклонна. Видя тщетность борьбы с Сербернаровым, она решается на хитрость  и в последний момент перед отъездом на вокзале ухитряется послать записку Пику. «Опекун увозит меня в Собачью Ривьеру, курорт «Гав-Гав». Прощай, твоя Мими». Пик, получив письмо Мими, бросается на вокзал. Опоздав к поезду, увезшему Мими в  Собачью Ривьеру, он бросается догонять его. Несчастье преследует Пика, после долгих мытарств он добирается в тот порт, из которого Мими пароход увезет на курорт. Здесь бедного Пика ждет последний удар — пароход ушел, а вместе с ним и цель, и радость жизни Пика: уехала Мими. Не выдержало бедное сердце Пика последнего удара, и он, несчастный, кончил жизнь самоубийством, бросившись в холодную морскую пучину.

Новые ленты // Сине-Фоно. 1915. № 4. С. 117.

«Попалась» и «Спасение ближнего»

Фарсы «Попалась» (1915) и «Спасение ближнего» (1916) обыгрывают расхожее представление о «шантанной артистке» как о femme fatale, «злом демоне-искусителе». В первом случае возникает комический эффект от неудавшейся «хитроумной комбинации» расчетливой роковой женщины. 

Либретто:

«Попалась». «Черноземный помещик» Федул Шишечкин получает из города телеграмму от нотариуса с требованием немедленно приехать для подписания важных бумаг. С большой неохотой Шишечкин расстается с женой, детьми. Нужно зарабатывать, в особенности для будущего наследника, которого с таким нетерпением ожидают супруги Шишечкины. А что это будет наследник, так это уже наверное… нянины приметы не обманут… И напутствуемый наставлениями, поручениями и т.п. Шишечкин уезжает в город. В городе он встречается с нотариусом Гвоздиковым, известным кутилой и шалопаем, но предобрым малым. Гвоздиков задался целью совратить добродетельного Федула с пути истинного, с какой целью и повез его в шантан. Злой демон-искуситель в лице прелестной шантанной артистки производит на Шишечкина неотразимое впечатление. Шишечкин мало-помалу начинает забывать вкусные булочки и свежее варенье, остается в городе больше, нежели того требовали дела, и даже не является в день ангела жены, ограничившись телеграфным поздравлением. Однако артистка недовольна — Шишечкин до сих пор не сделал ей никакого подарка, и она жалуется на его скупость тому же Гвоздикову. «Завтра Федул получает деньги»… сообщает ей Гвоздиков. Как женщина коммерческая  наша артистка решает провести хитроумную комбинацию. Она вручает знакомому ювелиру свое колье, стоящее пятнадцать тысяч и просит выставить его в окне, и если явится покупатель, то продать это же колье за шесть тысяч… Тысячу рублей она обещает ювелиру за комиссию. Таким образом, она получит от «комбинации» с Шишечкиным «пять тысяч и останется при своем колье». Комбинация  хитрая и искусная, но… судьба устроила совершенно иначе. Сначала все шло, как по маслу… Размякший от чар артистки Федул покупает указанное ему Коробочкиной колье, на следующий день Коробочкина получает от ювелира свои пять тысяч и ожидает Федула с подарком. А Федул тем временем получил телеграмму с извещением о рождении наследника. Обрадованный, он решил немедленно ехать в деревню и совершенно правильно рассудил, что лучше подарить колье жене, чем какой-то артистке, которую он вряд ли когда-либо увидит… Можно себе представить негодование Коробочкиной, когда тщетно прождав целый день своего помещика, она отправилась сама к нему в гостиницу и узнала, что он уехал… коммерческая сделка оказалась для нее невыгодной, ибо ей пришлось получить ровно третью часть того, что стоило колье…

Новые ленты // Сине-Фоно. 1915. № 21-22. С. 74.

Во второй картине конфликт получает еще и трагическое звучание: «спасение» строгими родителями сына, влюбленного в певичку, из «когтей порока»,  происходит путем подлога. Перед нами та же сюжетная коллизия, что и в картине  «И мы как люди»: перспектива неравного брака между двумя возлюбленными насильно нарушается старшими и приводит к разлуке.  Возвращаясь к статье Тынянова, вспомним о том, что пародия совершенно не обещает комическое.

Либретто:

«Спасение ближнего». Единственный сын Войницких - Жоржик - влюбился в певичку Аню Франк. Отец его, старый моралист, узнав об увлечении сына, решает всеми средствами извлечь сына из “когтей порока”. Но сделать это не так легко: “Жоржик” любит свою Аню, верит ей и не поддается на увещевания родителей и на заигрывание с ним влюбленной в него кузины. На помощь приглашается друг дома - адвокат, но тот, познакомившись с Аней, сам начинает за ней ухаживать. Наконец, мачеха Жоржика, также принявшая горячее участие в “спасении ближнего”, прибегает к вероломному средству. Подкупив горничную Ани, она уговаривает ее подложить в комод Ани запонки Жоржика и затем является к ней в дом, уличив ее в краже. Адвокат, со своей стороны, выманивает у Жоржика письма и фотографии Ани и возвращает их ей от имени Жоржика. В результате этой травли молодые люди не выдерживают: Жоржик решает, наконец, обратить благосклонное внимание на кузину, а Ане не остается ничего, как принять предложение влюбленного в нее адвоката. Правдой и неправдой ближний был спасен.

Новые ленты // Сине-Фоно. 1916. № 1. С. 151.