• A
  • A
  • A
  • ABC
  • ABC
  • ABC
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Regular version of the site

Faculty of Humanities

 

Our Summer Studying Shamans, the Mayan calendar, and the Kaqchikel Language

<p class="lead-in"><span style="font-size: 19.2px; line-height: 1.55;">Можно ли за две недели овладеть новым языком настолько, чтобы потом изучать его? Для лингвистов это вполне нормальная практика, уверены студентки магистерской программы </span><a href="https://www.hse.ru/ma/tling/">&laquo;Лингвистическая теория и описание языка&raquo;</a> <span style="font-size: 19.2px; line-height: 1.55;">Саша Кожухарь и Лиза Востокова. Минувшим летом во время экспедиции в Гватемалу они изучали язык какчикель, который относится к <a href="https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B0%D0%B9%D1%8F%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D1%8F%D0%B7%D1%8B%D0%BA%D0%B8" target="_blank">языкам майя</a>.</span></p>
<p>Какчикель можно назвать довольно крупным языком: у него несколько сот тысяч носителей в Гватемале, Белизе и Мексике. До экспедиции ни Лиза, ни Саша не имели с ним дела. Они занимались языками Дагестана, Адыгеи и других регионов России и учили испанский. В том числе благодаря тому, что они знали испанский &mdash; государственный язык Гватемалы &mdash; руководитель <a href="obj://141971113">Школы лингвистики</a> <a href="obj://26736782">Екатерина Рахилина</a> и предложила им отправиться в эту экспедицию. Экспедиция была организована <a href="http://www.mariapolinsky.com/" target="_blank">Марией Полинской</a> из университета Мэриленда (США) вместе с Университетом Валье Гватемала. &laquo;Мы очень благодарны Екатерине Владимировне и Марии Семеновне за возможность съездить в такую экспедицию&raquo;, <span style="line-height: 24.8px;">&mdash;</span>&nbsp;говорят студентки.</p>
<p>Две недели отводились на уроки языка, еще две недели Лиза и Саша занимались собственно исследованиями. &laquo;У нас есть теоретический бэкграунд, мы знаем, как вообще могут быть устроены языки, и на эти знания хорошо ложатся данные конкретного языка. Поэтому нам нужно прилагать меньше усилий, чем человеку, у которого такого бэкграунда нет, для того чтобы &mdash; нет, не выучить новый язык &mdash; но что-то понять про него&raquo;, &mdash; объясняет Лиза.</p>
<h2>Смартфон против фруктов</h2>
<p>Уроки языка и исследования проходили в небольших городах Текпан и Патцун. Студентки жили в местных семьях, члены которых заодно были их информантами &mdash; так называются носители языка, с помощью которых ученые проводят свои исследования. Местные жители были весьма дружелюбны и охотно помогали исследователям.</p>
<p>&laquo;Бытовые условия очень сильно отличались от того, к чему мы привыкли, &mdash; вспоминает Лиза. &mdash; Во-первых, там большие проблемы с пресной водой. Она появляется в водопроводе раз в сутки и ее набирают в огромные каменные ванны, чтобы потом использовать. Во-вторых, все готовится на печке, которую топят дровами. В одной семье мы видели, что рядом стояли печка и газовая плита, но при нас плитой ни разу не пользовались&raquo;.</p>
<p>При этом в городах есть мобильная связь и интернет, и все ходят со смартфонами. &laquo;Ребенок может никогда в жизни не пробовать фрукты, но у него есть планшет&raquo;, &mdash; удивляется Саша. Однажды студентки накупили на рынке разных местных фруктов, в том числе личи, и угостили ими хозяйского сына, мальчика лет 12. Мальчик ел за обе щеки, а его мама сказала, что до этого он никогда личи не пробовал, хотя они растут в Гватемале и не слишком дороги. У Саши есть гипотеза, почему так происходит.&nbsp;</p>
<p>&laquo;Население там довольно долго жило в бедности и в принципе продолжает в ней пребывать, и чем выше в горы &mdash; тем оно беднее и менее образовано, &mdash; говорит она. &mdash; Я предполагаю, что даже с повышением уровня жизни не у всех сформировалась привычка правильно питаться или, допустим, мыться каждый день&raquo;.</p>
<p>Врачам многие индейцы тоже не слишком доверяют и в случае болезни предпочитают обращаться к шаману.</p>
<p><img id="227::192582204" title="Ритуальные маски" src="/data/2016/10/04/1122799854/000000100019.jpg" alt="Ритуальные маски" width="1200" height="795" /></p>
<h2>Что воскуряет шаман</h2>
<p>Официально Гватемала &mdash; христианская страна, но шаман &mdash; важная фигура для сельского населения. Рядом с городом Текпан, где учились девушки, находятся развалины древнего майянского города Ишимче. Это сакральное место для местного населения, и туда часто приходят шаманы и сжигают в костре разноцветные свечки, кору, сахар, шоколад, зерно и какие-то порошки. В один из дней студентов тоже отвезли туда, и шаман четыре часа рассказывал им про майянскую космологию (правда, по-испански), а потом объяснил значение майянских имен, которые дали девушкам.</p>
<p>Те индейцы, которые придерживаются местных традиций, называют младенцев согласно календарю майя. В нем год разделен на 20&ndash; и 13&ndash;дневные циклы, причем они существуют параллельно. Таким образом, название каждого дня в году состоит из двух частей: по слову из каждого цикла. Это название может быть именем. По майянскому календарю Саша стала Боо-Ахпу (Wo'o Ajpub'), Лиза &mdash; Кахи-Ах (Kaji' Aj). Для перевода календаря майя на григорианский существуют специальные книги.</p>
<h2>&laquo;То, что Хуан купил на рынке, есть&raquo;</h2>
<p>&laquo;Мы уже довольно долго занимаемся неевропейскими языками, нас ими не напугаешь, &mdash; смеется Саша. &mdash; Например, в адыгейском языке целое предложение можно выразить одним словом благодаря префиксам, которые присоединяются к глаголу. В майянских есть что-то похожее. Там к глаголу можно приклеить префикс, который обозначает местоимение, и предложения типа &laquo;я тебя побил&raquo; или &laquo;я тебя укусил&raquo; можно выразить одним словом. Это называется полисинтетизм, помимо адыгейского и майянских языков он есть еще в баскском, например&raquo;.&nbsp;</p>
<p>Но кое-чем какчикель студенток все-таки удивил. В частности, сложной гендерно-ориентированной системой описания родства, в которой мальчик и девочка будут использовать разные слова для обозначения своих братьев и сестер, при этом роль тут будет играть не только пол, но и возраст обозначаемых.</p>
<p>В экспедиции Саша изучала, как в какчикеле могут строиться относительные предложения. В русском языке это, например, предложения со словом &laquo;который&raquo; (&laquo;Девочка, которая печет пирог&raquo;), но для какчикельских конструкций, которая она исследовала, нет адекватных аналогов ни в русском, ни испанском языках.</p>
<p>&laquo;В русском примере &ldquo;девочка&rdquo; &mdash; это вершина релятивной клаузы, главное слово, &mdash; объясняет Саша. &mdash; В какчикеле могут быть такие релятивные клаузы, у которых нет этой самой вершины, то есть у них нет &ldquo;девочки&rdquo;. Бывают такие примеры, когда релятивные клаузы приклеиваются к предложениям с глаголом &ldquo;есть&rdquo;, что-то вроде &ldquo;То, что Хуан купил на рынке, есть&rdquo;. В русском, и вообще в большинстве языков мира, так сказать нельзя, а в какчикеле можно&raquo;.</p>
<p><img id="227::192582321" title="группа студентов из Университета Мэриленда и НИУ ВШЭ" src="/data/2016/10/04/1122799715/000000130006.jpg" alt="группа студентов из Университета Мэриленда и НИУ ВШЭ" width="1159" height="768" /><span style="font-size: small;"><em><span style="color: #888888;">Группа студентов из Университета Мэриленда и НИУ ВШЭ</span></em></span></p>
<p>Бытийный глагол &laquo;есть&raquo; накладывает некоторое количество ограничений на то, что происходит с этим предложением дальше. &laquo;Я проверяла гипотезу о том, что синтаксическая структура в этих специальных относительных предложениях такая же, как в обычных относительных предложениях (таких, как в примере с &ldquo;девочкой&rdquo;), то есть <a href="https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D1%80%D0%B0%D0%BC%D0%BC%D0%B0%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0_%D1%81%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%B2%D0%BB%D1%8F%D1%8E%D1%89%D0%B8%D1%85" target="_blank">синтаксическое дерево</a> у этих предложений и у обычных относительных предложений почти одинаковое, &mdash; говорит Саша. &mdash; Предполагается, что в моих предложениях в дереве нет одного узла. Эта же гипотеза постулировалась для другого майянского языка &mdash; чух, но там нельзя было это доказать, потому что там не было способов показать, есть этот узел или нет. А в какчикеле этот способ есть, и вроде бы у меня получилось это доказать&raquo;.&nbsp;</p>
<p>Лиза выясняла, как в какчикеле выражается категория принадлежности (поссесивности). Что это такое? Возьмем самый простой пример &mdash; &laquo;моя книга&raquo;. В какчикеле значение типа &laquo;мой&raquo;, &laquo;твой&raquo;, &laquo;его&raquo; и т.&nbsp;д. выражаются префиксами. Эти префиксы могут значить не только &laquo;моя книга&raquo;, но и &laquo;книга для меня&raquo;, например. &laquo;Еще какчикель интересен тем, что в нем есть слова, которые не могут употребляться без обозначения того, кому они принадлежат (так называемая &laquo;неотчуждаемая принадлежность&raquo;), &mdash; рассказывает Лиза. &mdash; А если все же необходимо сказать о них безотносительно владельца, то добавляется специальный суффикс. К таким словам относятся имена родства, части тела, &ldquo;дом&rdquo; и <span style="line-height: 24.8px;">&ldquo;</span>штаны<span style="line-height: 24.8px;">&rdquo;</span>. Хотя <span style="line-height: 24.8px;">&ldquo;</span>штаны<span style="line-height: 24.8px;">&rdquo;</span> перестают быть такими уж <a></a>неотчуждаемыми&raquo;.</p>
<p>Кроме таких базовых вещей для категории посессивности, Лиза рассматривала ещё способы выражения отношений часть-целое (&laquo;кусок хлеба&raquo;, &laquo;центр города&raquo; и т. д.), начала исследование мериологии, т. е. терминов, обозначающих части разных материальных объектов, названия которых в какчикеле, как и в русском, часто связаны или совпадают с названиями частей тела: &laquo;ручка двери&raquo;, &laquo;ножка стола&raquo;, &laquo;носик чайника&raquo; и т. д.</p>
<h2>Что дальше</h2>
<p>Результаты своих исследований Саша и Лиза планируют отразить в статьях и выступлениях на конференциях. Но помимо этого они считают, что должны выполнять еще и некоторую просветительскую функцию. &laquo;Нужно популяризировать изучение российскими лингвистами майянских языков, &mdash; говорит Саша. &mdash; Среди наших знакомых уже многие заинтересовались этим, потому что это экзотично. Мне кажется, что лингвист &mdash; это человек, который вообще всегда ищет что поэкзотичнее&raquo;.</p>
<p>Среди не-лингвистов они считают необходимым распространять знание о языках, совсем не похожих на европейские. Ведь многие думают, что европейские языки самые развитые, а остальные отсталые, хотя это не так. Все языки разные и по-своему нетипичные.&nbsp;</p>
<p>Ну и конечно, &laquo;если нам еще раз предложат поехать в такую экспедицию &mdash; разумеется, мы согласимся&raquo;, говорит Лиза.</p>

Is it possible to learn a new language well enough in just two weeks to conduct linguistic research on it? This is an entirely standard practice for linguists, according to Sasha Kozhukhar and Liza Vostokova, both students in the Linguistic Theory and Language Description master’s programme. This past summer, Sasha and Liza went on an expedition to Guatemala to study Kaqchikel, an indigenous Mayan language.

Kaqchikel is a fairly large language in terms of speakers with several hundred thousand native speakers in Guatemala, Belize, and Mexico. Liza and Sasha did not speak a word of Kaqchikel before their trip to Guatemala, however, as they had focused on the languages of Dagestan, Adygea, and other Russian regions. They had also studied Spanish, though, and it is thanks to this that the head of the School of Linguistics, Ekaterina Rakhilina, suggested that they go to Guatemala, where Spanish is the official language. The trip was organised by Maria Polinsky from the University of Maryland (U.S.) together with the Universidad del Valle de Guatemala. ‘We are very grateful to Ekaterina Rakhilina and Maria Polinsky for giving us the opportunity to go on this type of expedition,’ the two students say.

Sasha and Liza spent two weeks studying the language and another two conducting their own research. ‘We have a theoretical background, and we understand how a language can be structured. This makes it [easier] to grasp the characteristics of a certain language. This is why it takes more effort for someone without this background to, not learn a new language, but understand something about it,’ Liza explains.

Smartphone versus Fruit

Language lessons and research took place in the small towns of Tecpán and Patzún. Sasha and Liza both lived with host families who at the same time served as the two students’ research informants. This is the term used to describe native speakers of a language who help a researcher by serving as a linguistic reference in a project. The locals were extremely friendly and willingly helped the researchers.  

‘Living conditions were drastically different than what we were used to,’ Liza comments. ‘Firstly, there are big problems with clean drinking water. Water runs through the pipes once a day, and it is collected in huge stone baths before being used. Secondly, everything is cooked on a wood stove. In one family, we saw that their wood stove was right next to a gas stove, but they didn’t use the gas stove while we were there.’

But there is internet and mobile service in town, and everyone has a smartphone, Sasha adds. ‘A child may never in his or her life taste fruit, but they’ll have a tablet,’ she jokes. Sasha and Liza once bought different local fruits at a market, and gave lychee to their 12-year old host brother. He ate it up, and his mom said that before that he had never tried lychee, even though they grow in Guatemala and are not very expensive. Sasha has a theory as to why this happens.

‘People there have lived in poverty for a fairly long time, and this hasn’t really changed much. And the higher in the mountains you get, the poorer and less educated everyone is,’ she says. ‘I believe that even as the quality of life improves, not everyone gets in the habit of eating correctly or, say, bathing everyday.’

In addition, many indigenous Guatemalans do not trust doctors and prefer to go to a shaman when ill. 

Ritual masks

Shamans and Mayan Cosmology

Guatemala is officially a Christian country, but the shaman is an important figure for the rural population. Near the city of Técpan, where the girls studied, are ruins of the ancient Mayan city of Iximche. This is a sacred location for the locals, and shamans regularly go there to burn different candles, bark, sugar, chocolate, grain, and powders. Sasha and Liza also went there one day and spent four hours learning about Mayan cosmology from a shaman (in Spanish). The shaman also taught them the meaning behind Mayan girl names.

Adhering to local tradition, the indigenous population names infants according to the Mayan calendar, which breaks up the year into 13- and 20-day cycles that run parallel to one another. Because of this, the name of each day of the year consists of two words, one from each cycle. This title can also be a person’s name. According to the calendar, Sasha became Wo’o Ajpub’, and Liza – Kaji’ Aj. There are entire books written on how to convert the Mayan calendar to the Gregorian.

‘That Which Juan Bought at the Market’

‘We have been studying non-European languages for some time now, so we’re not scared of them,’ Sasha jokes. ‘For example, in the Adyghe language, you can express an entire sentence using a single word thanks to the prefixes that are added to the verb. Mayan has something similar. You can add a pronoun-identifying prefix to a verb, and a sentence like ‘I hit you’ or ‘I bit you’ comes together in a single word. Such languages are called polysynthetic languages. In addition to Adyghe and Mayan, Basque is also polysynthetic.’

Kaqchikel did surprise the students, however, with its complex gender-oriented system for describing kinship. In particular, a girl and a boy would use different words to describe his or her brothers and sisters, and in this case it is not just gender that is important, but the age of the brother or sister as well.

During the expedition, Sasha studied how relative clauses are constructed in Kaqchikel. In Russian, for example, a sentence would use the word ‘which’ or ‘who’ (the girl who is baking the cake), but there is no suitable equivalent in Russian or Spanish for the way Kaqchikel relative clauses work. ‘In the Russian example, the word “girl” is the main word and height of the relative clause,’ Sasha says. ‘Kaqchikel can have relative clauses that do not have this “height,” that is, there is no girl. So there are examples where relative clauses are tacked onto sentences with the verb “to be,” so you get something like “there is that which Juan bought at the market.” In Russia, and in the majority of languages around the world, you can’t say this, but in Kaqchikel you can,’ Sasha explains.

Students from HSE and the University of MarylandГруппа студентов из Университета Мэриленда и НИУ ВШЭ

The verb ‘to be’ places certain limitations on what can happen with this sentence. ‘I was testing the hypothesis that the syntactical structure of these special relative clauses is the same as in ordinary relative clauses (those similar to the sentence about the girl), i.e., that the syntax tree of these clauses is practically the same as that of ordinary relative clauses,’ Sasha says, describing her research. ‘It is assumed that the tree for my sentence is missing a node. This is the same hypothesis postulated for another Mayan language – Chuj – but this couldn’t be proven because there was no way of showing whether this node exists or not. You can do this with Kaqchikel, and it seems that I was able to prove this,’ she notes.

Liza, on the other hand, studied how possessives work in Kaqchikel. A simple example is ‘my book.’ In Kaqchikel, the meaning of my, your, his, etc. is expressed using prefixes. These prefixes can mean not only ‘my book,’ for example, but also ‘a book for me,’ Liza explains. ‘Kaqchikel is also interesting in that it has words that cannot be used without specifying to whom the noun belongs (a so-called inalienable belonging). If you need to talk about such an object without specifying who owns it, then you add a special suffix to the word. These words include kinship names, parts of the body, “home” and “pants,” though the word pants is becoming less “inalienable,”’ Liza notes.

Aside from possessives, Liza also looked at ways of expressing parts of a whole, e.g., a piece of bread, the centre of the city, etc. She started by looking at terms that describe parts of different material objects whose names in Kaqchikel, like in Russian, often go together or are the same as parts of the body. Examples include door handle, table leg, and teapot spout, which in Russian is the ‘nose’ of a teapot (nosik chainika).  

What’s Next?

Sasha and Liza are ultimately planning to turn their research into articles and conference presentations, but they also believe they have a certain educational obligation to fulfil. ‘We have to make the study of Mayan languages more popular among the Russian linguistic community,’ Sasha says. ‘Many people we know have already shown an interest because of how exotic it is. I think that linguists are always looking for something on the more exotic side,’ she adds.

As for non-linguists, Sasha and Liza believe it is important to make the study of non-European languages more widespread. Many people think that European languages are the most developed, while the rest are lagging behind. But this is not the case; all languages are unique in their own way, the girls believe.

And of course, ‘if we are offered the opportunity to go on an expedition like this again, we’ll undoubtedly say yes,’ Liza concludes.