Е. Белов. Гастроли Театра Вахтангова: «Сирано де Бержерак»

«Рабочий край». г. Иваново, 20 сентября 1949 года
«Пьеса Ростана возбуждает кровь, как шампанское вино, она вся искрится жизнью, как вино, и опьяняет жаждой жизни»… Так заканчивает свою статью о пьесе А. М. Горький. Интерес А.М. Горького к пьесе «Сирано де Бержерак» был вызван не сентиментальным драматизмом Ростана, не формальными достоинствами пьесы, а тем, что в образе Сирано он видел «беззаветно смелого гасконца, язык которого остер, как шпага, а шпага пряма и метка, как язык»… Борьба с чужеядными наростами на теле жизни, борьба с пошлостью и глупостью людей, со всем, что нечестно, некрасиво, не просто» — вот что характеризует, по мнению Горького, жизнь Сирано де Бержерака, героя блестящей, остроумной комедии Э. Ростана.

Поэт Сирано де Бержерак — исторически реальное лицо. Он прожил недолгую, но бурную жизнь и был убит (как и в пьесе) из-за угла своими врагами. Исключительно храбрый и человечный, умеющий одинаково пылко любить и ненавидеть, атеист, беспощадно боровшийся с католической церковью и аристократией. Сирано воплощает в себе свободолюбивый дух французского народа. Его качества смелого мыслителя и независимого духом борца привлекают и трогают нашего советского зрителя.

Поэтому мы вправе были ждать от театра, показывающего эту героическую комедию, спектакля жизнеутверждающего, рисующего образ Сирано как образ — в первую очередь — поэта-гражданина, патриота, переживающего душевную драму. К сожалению, постановщика спектакля — народного артиста РСФСР Н. П. Охлопкова интересовали главным образом чисто формальные вопросы создания театрального представления, решенного внешне как старинная гравюра.

Постановщик, вольно монтируя текст, опускает и сокращает ряд сцен и монологов, показывающих нам Сирано как патриота, подчеркивающих его борьбу с аристократами (ряд сцен II и IV актов, финал 5 акта и др.), в результате этого он делает упор на историю любви поэта к Роксане, хотя эта тема и без того достаточно развита у Ростана.

В погоне за внешним рисунком мизансцены Н. П. Охлопков заставляет героя пьесы, всю свою жизнь боровшегося с религией, произносить свои финальные монологи у подножия креста, а затем и умирать тут же, как бы сраженному в борьбе с богом. Этим он зачеркивает оптимистическое звучание пьесы. Зрителя печалит «несостоявшаяся любовь» Сирано, а не гибель Сирано — борца и мыслителя.

Такой формалистический подход к решению спектакля значительно снизил его идейное звучание.

Нужно отметить, что исполнитель роли Сирано — заслуженный артист республики М. Ф. Астангов, вопреки замыслу режиссера, сумел захватить зрителя своим одухотворенным, темпераментным и продуманным исполнением. Его Сирано трогает и волнует, ирония и юмор, свойственная ему бравада сочетаются у него с тончайшими душевными переживаниями, глазам его веришь так же, как и тому, что есть «солнце в крови» у этого благородного гасконца.

Этот успех актера объясняется прежде всего реалистической манерой его исполнения, несколько выделяющейся из спектакля, а иногда и резко контрастирующей с более внешним построением рисунка образа, какое, например, отличает исполнение роли Кристиана заслуженным артистом республики В. Г. Кольцовым. Кристиан в исполнении Кольцова чрезмерно холоден и неискренен, а по темпераменту скорее немец, нежели француз.

Роксана не только «жеманница» и причудница, а и решительная, храбрая женщина, полюбившая Кристиана не только за внешность, сумевшая перенести затем эту любовь на Сирано. В этом торжестве внутреннего над внешним существо образа Роксаны.

Роксана в исполнении народной артистки РСФСР Ц. Л. Мансуровой больше «жеманница», нежели глубокая натура, достойная любви Сирано. Очевидно, увлекшись внешней характеристикой образа, актриса не подчеркнула зерен, из которых затем вырастает любовь и мужественность Роксаны.

Четко и сдержанно играет заслуженный артист республики Л. М. Шихматов графа де Гиша. К сожалению, образ очень обеднен постановщиком, чрезмерно сократившим текст роли.

В более тяжелом положении оказался артист Я. М. Смоленский, играющий, по желанию Н. П. Охлопкова, роль капитана Карбона и роль друга Сирано — Ле Брэ. Такое неоправданное соединение двух совершенно разных по характеру образов должно было привести к добросовестному пересказу текста, что и делает актер. Кстати, в пятом акте капитан Карбон стареет несоразмерно быстро по сравнению с другими персонажами, чего нельзя сказать о его костюме, который за 15 лет совершенно не изменился.

Бледен и сух Рагно в исполнении артиста А. А. Марьина. Хочется отметить темпераментное и острое исполнение ролей — Лизы — артисткой Л. А. Пашковой и Линьера — артистом В. И. Осеневым.

Оформление (заслуженный деятель искусств В. Ф. Рындин), построенное в соответствии с порочным замыслом режиссера, вызывает ряд возражений. Совершенно правильно отказавшись от явно формалистических огромных кукол, украшавших каждый акт в овале, изображавшем рамку гравюры, театр ничем не заполнил образовавшиеся на сцене пустоты, в которых зритель видит обыкновенные театральные сукна и в них уходящие станки, чаще мешающие, нежели помогающие актерам. В третьем акте недоумение вызывает мачта с двумя полотнищами, с которыми неизвестно зачем упражняется Сирано. В последнем акте преувеличенные изображения святых не вяжутся с оформлением и давят актера. Расставшись с куклами в первых четырех актах, надо было снять их и здесь.

Спектакль был выпущен театром в 1943 году. После ряда постановлений ЦК ВКП(б) об искусстве, разгрома антипатриотической группы критиков-космополитов вопросы борьбы с формализмом стали еще острее. Театр был обязан до конца пересмотреть спектакль, поставленный явно формалистически. Эта работа начата вахтанговцами, и мы от души желаем им скорее ее закончить, с тем, чтобы Сирано де Бержерак встал перед нами во весь рост, как поэт-гражданин, патриот, чтобы зритель понял, почему А. М. Горький писал А. П. Чехову: «Вот как надо жить — как Сирано. И не надо как дядя Ваня».