Давид Боровский о работе над оперой Луиджи Ноно

Д. Л. Боровский . Убегающее пространство. М.: Эксмо, 2006. C. 108-109

Прилетевший в Москву зимой в самом начале 1974 года Луиджи Ноно приволок в кабинет Любимова в огромном холщовом мешке партитуру (кажется, Хлебников носил свои сочинения в наволочке). Листая страницы величиной почти что в лист ватмана, горячо и темпераментно (итальянец!) стал рассказывать и показывать свой замысел.

Впервые я увидел музыку, записанную не классической нотной грамотой. Каждый лист смотрелся как великолепная концептуальная графика. Чёткие горизонтали нотных строк перекрывали чувственные ломаные линии, длинные и короткие указательные стрелы, энергичные зигзаги. Или ЗАНГЕЗИ.

Короче, перед нами - подлинный и живой авангардист XX века! К великому сожалению, Луиджи Ноно несколько лет назад ушёл из жизни в самом расцвете своего творчества.

Ноно привез только первую часть оперы. Вторую, сказал, напишет, когда закрутится работа и определится постановочная идея. Ещё-то и названия у оперы нет. Так и говорил - вторую часть придумаем вместе. И что это входит в его замысел.

События в опере, как он их представлял, должны были охватывать последние сто лет социальных и рабочих движений в мире, начиная с Французской революции. Одна из героинь - Луиза Мишель.(…)

Наступил день, и пятиплановая конструкция - основной постановочный мотив, формирующий пространство первой части, - была готова. Деревянные свежеструганные щиты, мощные лебёдки, крепления для хора...

Импульс этого мотива подсказала мне фотография 1871 года, на которой запечатлены коммунары в деревянных гробах перед погребением. Для фотографирования семь открытых гробов установили почти вертикально...

Осталось провести испытание с «живой» нагрузкой. Репетиция с хором была назначена на утро, а накануне вечером на сцене добровольцы из монтировщиков и осветителей улеглись на щиты. Тито Вариско, технический директор Ла Скала, собран и даёт чёткие команды (аттракцион требует предельного внимания и безопасности) и сам проверяет невидимые для зрителя крепления каждого добровольца. Обратились и к нам. К тем, кто «всё это» придумал: давайте, полетайте! Любимов отрицательно покачал головой. Я отказался тоже: мол, нам нужно всё видеть... Разумеется, это был всего лишь предлог. Один Луиджи Ноно смело шагнул к щитам...

Щиты взлетели, и начался итальянский восторженный шум. Луиджи был на высоте и жестами, как это могут только итальянцы, выражал своё восхищение.

Когда же этот мобиль опустили и стали всех отстегивать, освобождённый Ноно подошёл к нам с белым лицом и быстро потащил на улицу... «Скорей водку!» - только и произнёс бедный Луиджи. Бар находился рядом со служебным входом...

В Милане Ноно и завершил вторую часть оперы. И строкой Артюра Рембо «Под солнцем яростным любви» назвал своё сочинение. Премьера состоялась 4 апреля 1975 года.

В 1978 году, отмечая своё 200-летие, Ла Скала восстановила спектакль, включив его в юбилейную афишу в ряду высших своих достижений последних лет.