Софья Челышева. Художественный смысл эклектичной сценографии «Царя Эдипа»

«Царь Эдип» Римаса Туминаса — современная постановка древнегреческой трагедии. Сценография имеет эклектичный характер: она содержит некоторые элементы,характерные для античной культуры (хор, костюмы), в которой появился «Царь Эдип», но не отсылает к ней напрямую. Совсем наоборот — она подчеркивает вечную актуальность истории, рассказанной древнегреческим драматургом, её независимость от пространственно-временного контекста.

Пространство, в котором разворачивается действие, представляет собой выхваченный прожектором из темноты «остров». Невесомая чернота вокруг него создаёт ощущение какой-то глобальной неизвестности. Такое освещение сцены очень хорошо работает на идею о «слепоте» человека, о невозможности для него видеть дальше своих глаз (когда они у негоесть).

Большая подвижная труба (она катится по сцене) — очень выразительная часть сценографии. За счёт своих габаритов и расположения она похожа на неудержимый, ломающий кости каток и читается как образ беспощадного фатума, о власти которого и повествует трагедия об Эдипе. Труба решена в чёрном матовом материале и сливается с окружением, но таким специфическим образом, что ощущается её постоянное присутствие и готовность прийти в движение.

Независимо от желаний человека, предречённое ему неизбежно исполнится. Попытки общества (хора) остановить «каток» — пластическое подкрепление этой мысли. В конце постановки это действие приобретает поистине ужасающий характер: из катка-фатума валит дым, как из какого-то механического чудовища. Он с нарастающей силой стремится уничтожить невинных, но проклятых дочерей Эдипа.

И никто не в силах им помочь.

В костюмах большей частью использованы простые цвета, по Демокриту: чёрный, белый, красный... Думаю, не его учение о цветах предопределяло это решение, но в виду, кажется, имелось. Большая ставка здесь сделана на контраст: белоснежный костюм Эдипа, платья его дочерей и Иокасты после того, как ей открылась истина, резко выделяются в полумраке, на фоне хора и второстепенных персонажей в одежде тёмных тонов. Но этот «эдиповский» белый отнюдь не цвет чистоты и духовности. Он, помимо показателя привилегированного положения, считывается как знак разительного отличия его ото всех. Как клеймо, если не сказать проклятье. На этот трагический образ, наряду с цветом, хорошо работает пластическая рифма с завязыванием и развязыванием глаз белыми повязками и бинтами.

Пьеса заканчивается агонической борьбой двух дочерей Эдипа с настигшим и их, сколь бы невинны они ни были, катком-фатумом. Ужас происходящего многократно усиливается за счёт очень выразительного музыкального сопровождения и детских криков, которые закольцовывают спектакль, начинавшийся с детского смеха.

Мне кажется, очень важно отметить характер взаимодействия персонажей с этой мистической чёрной трубой: они становятся к ней спиной, раскидывают руки и хватаются за края углублений. Получающиеся Т-образные силуэты напрямую отсылают к распятию, приобретшему широкое распространение в Древнем Риме в качестве мучительной и позорной публичной смертной казни.

Сценография «Царя Эдипа» в постановке Римаса Туминаса призвана не только доказать вневременную природу этой трагедии, но и визуально-пластически выразить идею безграничной власти Фатума над человеком, какого бы возраста, пола, статуса он ни был.

Преподаватель: Татьяна Круковская