Юрий Любимов: Лондонская постановка оперы “Золото Рейна”. Неоправданно наивно

Handelsblatt, 6 октября 1988 года

Лондон. В международных оперных театрах популярность творчества Вагнера находится на пике. Особое впечатление на режиссеров произвел цикл опер “Кольцо Нибелунга”: его интерпретацию можно увидеть не только на Байрёйтском фестивале, в постановке Гарри Купфера, но и в Мюнхене, Оранже, Варшаве, Нью-Йорке, Саарбрюккене и Граце. А теперь, к кругу хранителей “Кольца”, присоединилась и лондонская Королевская опера Ковент-Гарден. Ежегодно, вплоть до 1991 года, здесь будет ставиться по одному произведению из тетралогии, под руководством русского режиссера Юрия Любимова и Пола Хернона, которые уже работали над постановкой оперы “Енуфа” в Лондоне в 1986 году. Следует пояснить, что подготовка проходит в условиях нехватки денежных средств. Развернуться негде, поэтому режиссеру по свету (Роберт Брайан) приходится искать замену дорогостоящим сценическому оборудованию. “Кольцо” кольцо должно быть переносным, потому что почтенная Королевская опера скоро закроется на реконструкцию, а ее репертуар будет играться на других площадках.

Такой опытный режиссер, как Любимов, мог бы обратить недостатки в достоинства и даже в таких стесненных обстоятельствах преумножить впечатление от оперы. Однако тех, кто на это надеялся, ждет разочарование. Русский режиссер, который поставил грандиозную оперу “Тангейзер” в Штутгарте, подошел к Вагнеру слишком наивно, если здесь вообще можно говорить о каком-то подходе. “Золото Рейна” – важная отправная точка для сценической интерпретации цикла – в его режиссуре превратилась в бледный ряд пафосных жестов и наивных образов, которые следуют друг за другом, словно изображения в проекторе.

Находки, которые разбавляют всё это однообразие, можно перечислить по пальцам одной руки. Пространство сцены организовано вокруг платформы в форме диска, которая поднимается, опускается и поворачивается при помощи гидравлики. Из отверстия в центре диска появляются Альберих и Эрда, на нем картинно устраиваются дочери Рейна, через него Вотан и Логе спускаются в Нибельгейм. Можно предположить, что и в последующих лондонских постановках сцена будет устроена подобным образом.

Вторая сцена “Золота Рейна” открывается безвкусной картиной: Вотан и Фрика стоят в зеленых одеяниях и обнимаются. Позади них, в круглом пятне света (которое будет то увеличиваться, то уменьшаться до размера точки), мы видим двух великанов – Фафнера и Фазольта, в монструозных стальных шлемах, стоящих слева и справа от фигуры Справедливости с весами в руках (чаши весов прикреплены к мечу, который позднее будет назван Нотунгом [1]). Справедливость в конце вручит Вотану меч – это единственная отчетливая идея режиссера, который в своей постановке неоднократно прибегает к пафосу и безжизненным конструкциям. Если бы не великолепная артикуляция проворного Логе Кеннета Ригеля, в чьем персонаже Любимов соединил Мефисто и Арлекино, и Альберих в исполнении прекрасно владеющего голосом Эккехарда Влашихи, то “Золото Рейна” было бы настолько утомительным и скучным зрелищем, что было бы достаточно просто послушать концертное исполнение оперы. Потому что ни игра света, проецируемая на экран в первой картине, ни частое размахивание тканью, ни червяк и жаба из детской книжки с картинками не способны создать то самое очарование, которое позволило бы оправдать наивность. Эта постановка наивная – в плохом смысле этого слова, чуждая подлинной наивности, самонадеянная инсценировка.

Осторожное начало.

Остается разобрать музыку. Бернард Хайтинк, музыкальный руководитель Ковент-Гарден с 1987 года, осторожно пробует свои силы. Прелюдию ми-бемоль мажор, как и первые две сцены, оркестр исполняет сдержанно, ведущая роль достается вокалу. Только в сцене в Нибельгейме динамика резко возрастает, сменяя медленный, равномерный темп. Если не брать во внимание некоторую фальшь духовых инструментов, то мы получили ученически правильное и твердое музыкальное исполнение, в котором не хватает красок. Джеймс Моррис еще раз доказал обоснованность своей популярности в роли Вотана: бас-баритон, сбалансированный в лирическом и драматическом планах, с образцовой артикуляцией. Его сопровождают мудрая Фрика – Хельга Дернеш и красавица Фрейя (Нэнси Густавсон). Ким Бегли в роли Фро и Филипп Джолл в роли Доннера, Уиллард Уайт в роли Фафнера и Родерик Кеннеди в роли Фазольта достигли только уровня городского театра.

Примечания

[1] Нотунг (другое название Грам) – меч Вотана германо-скандинавской мифологии.