В. Жданов. Глазами честного американца

«Труд» 27 ноября 1948 г.

Театр им. Евг. Вахтангова показал московским зрителями свой третий спектакль, посвященный современной Америке. Сначала внимание театра привлекла судьба журналиста Гарри Смита, о которой рассказал нам советский писатель, побывавший в стране доллара; Гарри Смит из пьесы «Русский вопрос» [1] написал честную книгу о России  [2] и оказался отверженным у себя на родине. Затем театр познакомил нас с произведением американских драматургов, из которого мы узнали трагедию негра Бретта: он храбро воевал против Гитлера, а вернувшись домой, испытал на себе весь ужас расовой дискриминации. («Глубокие корни») [3].
В новом своем спектакле театр им. Вахтангова рассказывает о том, как наживались во время войны американские капиталисты и как честные американцы, в особенности люди, побывавшие на войне, начинают все больше проникаться чувством стыда за тот позор, на который обрекает страну владычество капиталистов.

«Время действия пьесы – наши дни», – так говорит в своей ремарке автор, стремившийся правдиво показать нравы сегодняшней Америки, страны, где господствует растленная буржуазная мораль, где продается и покупается все, вплоть до чести и совести. И тем более знаменательно, что автор пьесы отнюдь не является революционером. Правда, это не помешало реакционной печати поднять ожесточенную кампанию против пьесы [4], и она, разумеется, объявлена «коммунистической пропагандой». Но, видимо, таковы уж свойства американской действительности: каждое мало-мальски правдивое произведение искусства рисует ее в столь неприглядном виде, что это никак не может обрадовать тех, кто хотел бы представить Америку неким «земным раем».

Понятно, почему и пьеса А. Миллера, несмотря на ее политическую ограниченность, подвергается гонениям. Военный министр США даже запретил ее исполнение в американских зонах Европы. [5] Дело в том, что в пьесе «Все мои сыновья» разоблачается финансовая заинтересованность магнатов американской промышленности в подготовке новой войны.

…Открывается занавес, и драматург как бы приглашает нас приглядеться к жизни одной американской семьи. Перед нами уютный коттэдж на окраине провинциального города. Здесь мирно живет семья обыкновенного бизнесмена: хозяин дома – средней руки предприниматель, его жена и взрослый сын, побывавший на войне. Здесь все любят друг друга: по вечерам играют в покер, ходят в гости к соседям. И если бы не память о погибшем старшем сыне-летчике, в возвращение которого все еще верит его мать, то можно было бы подумать, что мир и тишина прочно воцарились в этом доме.

Но вот мы ближе знакомимся с жизнью семьи Джо Келлера и начинаем понимать, что это только кажущееся спокойствие. Развертывается действие, все новые и новые люди попадают в сферу нашего внимания и все яснее становится, что жестокие противоречия жизни проникли и в этот уголок, отгороженный высокой стеной и стройными тополями от внешнего мира. И чем смелее драматург обнажает эти противоречия, раздирающие мирный быт семьи Джо Келлера, тем с большей очевидностью задуманная им семейная драма становится драмой политической.

В годы войны на заводе Келлера, вырабатывающем детали для авиационных моторов, была выпущена партия бракованных цилиндров. Владелец завода знал, что эти цилиндры нельзя ставить на самолеты, что они могут погубить летчиков. Но выбросить цилиндры значило бы потерпеть прямой ущерб. И он отдал распоряжение зачистить еле заметные трещины. Прошло много времени, и стало известно, что 21 военный самолет потерпел аварию, все летчики погибли. Джо Келлер сел на скамью подсудимых. Но тюрьма не страшна богатому человеку, и вскоре он вышел на свободу, стал по-прежнему уважаемым членом общества. В тюрьме же оказался его компаньон, о котором один из героев пьесы говорит: «Он тоже из тех, кто нагрел руки на том, что мы проливали кровь. Но он маленький и неловкий, поэтому большие и ловкие засадили его в тюрьму».

Келлеру удалось замести следы преступления. Он оправдан судом, виновный найден и наказан. Укоры совести не слишком мучают Келлера. Вот только мысль о сыне-летчике, не вернувшемся с войны, пропавшем без вести… Почему-то мать с таким упорством твердит о его возвращении? Уж не думает ли она, что гибель Ларри… Но ведь Ларри никогда не летал на истребителе «П-40»? Да еще младший сын беспокоит старого Келлера. Больше всего он боится, что Крис узнает его тайну. Крис не только молод и горяч, он еще прям и честен. О нем говорят, что он «странно действует на людей: подле него они хотят стать лучше, чем имеют на это право». К тому же там, на фронте, он набрался новых идей, он воевал не потому, что был призван в армию, а потому, что ненавидел фашизм и мечтал об освобождении человечества.

Обстоятельства складываются так, что Крис узнает тайну. Он долго не хочет верить в преступление отца. Факты упрямы, и не верить нельзя. Тогда потрясенный Крис обвиняет отца в убийстве двадцати одного летчика. Напряжение на сцене нарастает. Келлер пытается доказать, что, спасая честь и доходы своего предприятия, он заботился прежде всего о детях. В ответ на это Крис сурово обличает отца:

– Я не расставался со смертью, а ты убивал моих солдат и делал это ради меня? Я гордился, что ты помогаешь им победить, а ты делал это ради меня?.. Что же, для тебя ничего нет в мире кроме твоего предприятия? Что оно – весь мир, твое предприятие? Из чего у тебя душа – из долларовых бумажек?.. Разве у тебя нет родины? Разве ты – не человек?

В этом столкновении с отцом, которое является наиболее драматическим моментом пьесы, Крис как бы прозревает. То, о чем он смутно догадывался, оказывается правдой. Именно теперь ему становится ясно, где, в каком мире он живет. Крис находит гневные слова, осуждающие этот мир хищников и стяжателей:

– Здесь Америка, Америка – страна остервенелых псов. Здесь людей ненавидят, здесь людей пожирают. Таков здесь канон. Единственный закон, по которому живет Америка.

Надо отдать справедливость молодому артисту Ю. Любимову, играющему роль Криса: он проводит эту трудную сцену с большим под’емом, углубляя и обогащая текст. Мы верим в искренность человека, который, находясь на фронте, считал, что он сражается во имя высокой цели, а после войны оказался в «стране остервенелых псов», где ему предстоит либо стать дельцом и подчиниться человеконенавистническим законам, по которым живет Америка, либо погибнуть от нищеты и бездействия. «Что мне делать, что мне делать?» – восклицает Крис в отчаянии. Хочется думать, что он сумеет отвергнуть ложные пути и примкнет к той прогрессивной Америке, которая дорожит традициями Линкольна и Рузвельта и которая сегодня борется за те же самые идеалы, что вдохновляли передовое человечество в недавней борьбе против гитлеризма.

Нам хочется так думать, однако в самой пьесе нет прямых указаний о том, куда пойдет Крис, оставив навсегда родительский дом и порвав связи с тем миром, в котором он вырос.

Общественное звучание пьесы ослабленно тем, что главный ее конфликт назревает в узких пределах семейного круга. Ослабляет пьесу и ее финал – самоубийство Келлера, может быть и оправданное ходом развития семейной драмы, но не выдерживающее никакой критики с точки зрения политической. Советский зритель очень далек от наивного представления, будто капиталистов можно убить в неблаговидности их поступков и заставить раскаяться.

Творческий коллектив театра им. Вахтангова, работавший над спектаклем «Все мои сыновья» во главе с режиссером А. Ремизовой, стремился подчеркнуть наиболее актуальные мотивы пьесы и преодолеть ее политическую ограниченность, поскольку это можно было сделать средствами театра.

Надо сказать, что герои А. Миллера – люди с живо очерченными характерами, и в этом смысле пьеса давала достаточный простор для актерского творчества. Мы уже говорили об успехе Ю. Любимова. Несомненная удача выпала также на долю Н. Плотникова, исполняющего роль Джо Келлера, и М. Синельниковой, играющей его жену. Талантливый артист Н. Плотников создает убедительный образ Келлера, дельца, человека без сердца и без чести. Задача была тем труднее, что мы видим его не в кабинете хозяина завода, а в домашней обстановке, среди близких ему людей. Глядя на этого доброго семьянина, трудно подумать, что он и есть один из тех, кто подогревает в Америка страсть к военным авантюрам. Но актер последовательно подводит нас к такому пониманию личности Келлера, обнажая под маской простака и нежного родителя хищный облик этого человека.

О выступлении М. Синельниковой в роли Кэт Келлер можно говорить, как о самостоятельной и значительной творческой работе. Актриса покоряет зрителей своим умением создать целостный человеческий образ, продуманный во всех деталях, жизненно правдивый и психологический точный в передаче разнообразных переживаний и ощущений.

Остальные участники спектакля показали себя достойными партнерами названных превосходных исполнителей. Общими усилиями им удалось создавать интересный спектакль, который воспринимается, как правдивая, хотя и неполная, картина нравов современной Америки.

Примечания

[1] Пьеса К. М. Симонова, русского советского прозаика, драматурга, поэта и киносценариста. Написана в 1946 году, премьера состоялась в Театре им. Ленинского комсомола.

[2] По сюжету пьесы «Русский вопрос» Гарри Смита послали в Россию, чтобы он написал книгу «Десять причин, почему русские хотят войны». Однако Гарри Смит пишет правдивую книгу.

[3] Пьеса «Глубокие корни» была написана в 1946 году Джеймсом Гоу и Арно Д'Юссо.

[4] Реакционные газеты подняли кампанию против пьесы, критики называли ее «коммунистической пропагандой». Однако запрет на постановку пьесы был распространен только на зоны американской оккупации. В США военное министерство страны не накладывало никаких запретов, там пьеса ставилась и была популярной.

[5] После Второй мировой войны в состав американской зоны оккупации вошли некоторые территории Германии: Бавария, Гессен, Бремен, северные части Бадена и Вюртемберга.

Статья подготовлена к публикации и откомментирована Алиной Саати, студенткой образовательной программы «Филология» Факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ (Проект «Архив театра», руководитель – Елена Леенсон)