Ю. Ф. Карякин о спектакле «Преступление и наказание» (Театр на Таганке)

Петербургский студент Родион Роскольников убивает старуху-ростовщицу и случайно подвернувшуюся сестру ее – Лизавету.

Каковы действительные мотивы этого преступления?

Сам Раскольников много раз настаивает на том, что мотивы эти – самые позитивные: зло во имя добра.

Но всего один раз он признается Соне: «Я хотел Наполеоном сделаться, оттого и убил… Я лгать не хотел в этом даже себе! Не для того, чтобы помочь матери я убил – вздор! Не для того я убил, чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества. Вздор! Я просто убил, для себя убил, для себя одного… Мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу?.. Тварь ли я дрожащая или право имею…»

И это одно признание стоит всех других его слов о зле во имя добра. Ведь и сама его теория о разделении всех людей на «два разряда» – «высший» и «низший», на гениев, которым все позволено, и на обыкновенных, – это уже есть не просто теория, а составление проскрипционного списка, отнимающего право на жизнь у обыкновенных, среди которых старуха-процентщица – только первая жертва, но далеко-далеко не последняя. В этот список уже с самого начала попадают и мать самого Раскольникова, и Соня, и Миколка-маляр, попадают все те, во имя которых Раскольников, обманывая себя, якобы и совершает свое первое преступление.

Роман Достоевского – это едва ли не единственный в мире роман о невольном материубийце: догадавшись сердцем о преступлении сына и не в силах эту догадку пережить, его мать сходит с ума и, в конце концов, умирает.

Последние результаты преступления Раскольникова Достоевский изображает художественно в его снах. Раскольникову снится: «Весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве… Все были в тревоге и не понимали друг друга… Не знали, кого и как судить, не могли согласиться, что считать злом, что добром. Не знали, кого обвинять, кого оправдывать. Люди убивали друг друга в какой-то бессмысленной злобе…»

Среди этих копошащихся в свалке миллионов мерещатся и Раскольниковы со «статьей» о «двух разрядах» в одной руке и с топором – в другой. И каждый убивает свою ростовщицу, свою Лизавету, свою мать. Каждый пробивается в «высший разряд», загоняя всех других в «низший»…

В спектаклях нет самого убийства старухи-процентщицы и ее сестры. Внимание зрителя ориентируется именно на действительные мотивы преступления и на его последние апокалипсические результаты, на то, что совесть и преступление – две вещи несовместимые, так же, как гений и злодейство.

Но даже когда Раскольников делает, на 9-й день после убийства, признание в своем преступлении, это признание еще далеко не является раскаянием, а когда он действительно раскается (через полтора года каторги), – ему еще далеко до самого главного – до искупления. Достоевский оставляет его на пороге возможного будущего возрождения.

Спектакль «Преступление и наказание» – это новый современный взгляд на известное произведение Ф.М. Достоевского, обращение к традиционным и вечным проблемам, не только русской, но и всей мировой литературы.