Наталья Кисис. Апокалипсис — это и страшно, и радостно

«Панорама Латвии» (Рига), 2002, 12 ноября

В Домском соборе прозвучал величественный «Апокалипсис» — знаменитое сочинение композитора Владимира Мартынова, написанного по канонам древнерусского знаменного распева. Это была четвертая мировая премьера мистерии, поставленной легендарным режиссером «Таганки» Юрием Любимовым.

Любимов превратил произведение Мартынова в религиозное действо с ритуальным движением, свечами и метафорической сценографией. А cолисты московского хора «Сирин», мужской государственный хор и сводный хор мальчиков Эстонии под управлением великолепного дирижера Андреса Мустонена наполнили его высоким торжественным чувством.

В кассе Домского не осталось ни одного непроданного билета. Пришли русские, латыши, было довольно много иностранцев. Прием исключительный. Директор продюсерской фирмы «Гамаюн» Владимир Решетов, организовавший это европейской значимости культурное событие, вправе поздравить себя с успехом.

«Апокалипсис» ждал своего часа.

«Апокалипсис», написанный Мартыновым в начале девяностых годов ХХ века, пришел к слушателям лишь в новом столетье. То есть вовремя. Прав композитор: нет темы актуальней для наших дней.

А началось все так. В конце восьмидесятых в Москве жил журналист Норбурт Кухинке, тот самый, которого Данелия так удачно снял в роли норвежца Билла в фильме «Осенний марафон».

Владимир Мартынов:

— Он человек очень интересный, увлекающийся. Много ездил по русским православным монастырям и написал книгу «Россия под крестом». Именно Кухинке привез из Германии заказ: немцы хотели, чтобы кто-то из современных композиторов России написал произведение в православном духе.

Вначале выбор пал на Альфреда Шнитке. Но Шнитке отказался и передал заказ Мартынову, который к тому времени уже около десяти лет преподавал в духовной академии, занимался расшифровкой и реконструкцией древнерусских богослужебных текстов. «Апокалипсис» был написан и частично исполнен в Германии. После этого наступила большая пауза.

Спустя несколько лет, как известно, его решили делать в Риге с хором Иоанна Шенрока.

— Уже проходили репетиции, намечалась поездка в Америку. Но наступил дефолт 98-го года и все разрушилось.

А потом «Апокалипсисом» всерьез заинтесовались эстонцы. Проект поддержал премьер-министр страны. Первая премьера «Апокалипсиса» прошла в Таллине. Его показали на Всемирой театральной олимпиаде в Москве и в Хельсинки. А теперь в Риге.

Мистерию «Апокалипсис» исполняли в православных, лютеранских храмах. — Но мы ни в коем случае не подменяем собой богослужение, — уточнил Мартынов. — Это паралитургическое произведение.

«Я заражаюсь Любимовым, он - мною»

Юрия Любимова ждали в Риге. К сожалению, приехать не смог. Просил Владимира Мартынова передать от него сердечный привет рижанам. Что автор «Апокалипсиса» и сделал на пресс-конференции в отеле Grand Palace. Их совместную работу над «Апокалипсисом» Мартынов называет двукратным заражением: «Я шел от его стиля и образного мышления, а потом уже он шел от меня».

— Меня очень привлекла работа Любимова в Ла Скала. Он сделал там перфоманс на музыку Баха «Страсти по Матфею». И замечательно придумал сценографию. Это был большой крест изо льда, подсвеченный мощными софитами. Действие шло, крест таял, с него капали слезы. Когда Юрий Петрович вернулся из эмиграции, мы познакомились. Оказалось, внутренне мы во многом совпадаем.

Все последние спектакли Любимова идут в музыкальном оформлении Мартынова.

«Теорема доказана — остальное неважно»

— И люди будут кусать языки от ужаса… Современным сознанием «Апокалипсис» воспринимается как нагромождение чудовищных кошмаров. Но в переводе с греческого «Апокалипсис» — это «откровение». Мы поставили мистерию не для того, чтобы напугать, а чтобы напомнить: подлинный смысл «Апокалипсиса» заключается в последней фразе его, призывающей приход Господа: «Он принесет свет и успокоение в обновленный мир. Апокалипсис — это страшно и вместе с тем радостно».

«Апокалипсис» замышлялся не только как православное произведение, но и как соединение христианских церковных культур.

— Наш мир — это разрушенный Иерусалим. Подобно пророку Иеримии, мы сидим и плачем над развалинами. Но с надеждой, что эти камни можно собрать. Я говорю о разрозненных элементах духовной культуры. Ведь в первом тысячелетии не было разделения Церкви на Восток и Запад. Рим наполнен византийскими мозаиками. Григорианское пение, европейская полифония XV века, готические, ренессансные, барочные реминисценции — все это есть в «Апокалипсисе». Они нанизаны на ось православного знаменного распева.

…Я не думаю о публике. Для меня музыка — это как доказательство теоремы. Если она доказана — это главное. А дальше не моя компетенция.