Г. Кожухова. Все это — правда!

«А правда ли, что, полюбив, человек распрямляется, как цветок на свету?… А разве не может случиться, что сила моей любви переменит тебя неузнаваемо, и ты станешь такой прекрасной, что даже я сам не узнаю тебя...»

(А. Арбузов. «Иркутская история»)

Однажды, лет пять назад, в столичном драматическом театре была премьера пьесы на современную тему.

На сцене страдала молодая, очень хорошая женщина, чистая, искренняя любовь которой была отдана карьеристу, подлецу, эгоисту. Ее в свою очередь любил другой хороший человек. В зале было тихо. Видно, зрители верили артистке, сочувствовали героине.

Но вот что удивительно: начинался антракт, и люди, весело переговариваясь, прогуливались по кругу фойе, а после спектакля стремительно бежали в гардероб.

Почему же так недолго волновала пьеса людей, пришедших в театр, почему так легко и сразу они с ней расстались?

Среди прочих других причин одна была самой существенной: драматург сумел выдавить слезу у чувствительных зрительниц, но не смог сделать главного — обогатить людей духовно, заставить их перестрадать вместе с героями пьесы и вместе пережить радость победы, задуматься о своей собственной жизни, что-то пересмотреть, о чем-то помечтать.

А вот другая премьера, она состоялась несколько дней назад в театре имени Вахтангова. Героиня «Иркутской истории» тоже немногим более двадцати, ее тоже любят двое, жизнь ее также налаживается не вдруг.

Но эту пьесу не перескажешь так: «он любит ее, она любит другого, тот оказывается недостойным, она от него уходит». Здесь все гораздо сложнее, значительнее, конфликты куда глубже и острее. Герои здесь интересные, умные, судьбы их увлекательны, характеры яркие. Пьеса смотрится на едином дыхании; напряженная атмосфера передается со сцены в зрительный зал, захватывает, волнует.

Во всех арбузовских пьесах люди любят сильно, красиво и требовательно, - на этом как бы проверяются их человеческие качества.

«Иркутская история» - это история большой любви, сила которой чудодейственна. Она помогает Вале превратиться из девочки с танцплощадки в настоящего человека, она согревает и окрыляет Сергея, Виктора и пятидесятилетнего Сердюка.

«Иркутская история» - это поэма о любви, умная, гармоничная и вдохновенная. Слово «поэма» относится одновременно и к пьесе Арбузова, и к спектаклю, поставленному режиссером Евгением Симоновым. Постановщику удалось главное — настроить сценическое звучание пьесы точно в тон мыслям и стремлениям драматурга. 

«Вы неверно живете, Валя, очень неверно — без всякого интереса к себе и к людям, которые вас окружают. В наше время стыдно так жить».

(А. Арбузов. «Иркутская история»)

В ней все вульгарно, в этой кассирше: и брошки и жесты и остроты. Кажется, и мысли у нее куцые, плоские, такие же птичьи, как и походка. «Валька-дешевка» - эта кличка вполне к ней подходит, и, кажется, даже ее устраивает.

Если бы все было только так и эту особу автор и артистка стали бы «перековывать» на глазах у зрителя, пьеса мгновенно превратилась бы в схему, где все так же шаблонно, как и поверхностно.

Но за ухарскими манерами этой девушки нет-нет да и проглянет какая-то нарочитость, нервозность, словно она от чего-то защищается этой своей вульгарностью, что-то за ней прячет.

Пожалуй, впервые это прорывается у нее, когда Сергей спрашивает Валю о родителях. Оскорбительно небрежно отвечает она о матери: «То ли жива. То ли нет. Не играет роли». Здесь впервые Сергей понимает, как одинока девушка, как неуютна ее «веселая» жизнь, и что только гордость не позволяет ей в этом признаваться.

«Мне кажется, вы очень одиноки. Не миритесь с этим. Ни за что, ни за что». Эти слова Сергея, интерес к ней, вера в нее сумели перевернуть всю ее жизнь. Сергей угадал в Вале многое, чего она и сама в себе не знала, помог ей поверить, что внутренняя чистота не рождается с человеком, ее можно в себе найти, сберечь и даже обрести вновь…

Валино счастье, так нелегко, но так заслуженно ей доставшееся, обрывается внезапно — Сергей трагически погибает.

Кто знает, как сложится дальше судьба Вали, - рассказ о ней кончается на том дне, когда она получает свою первую рабочую зарплату.

И мы верим, знаем, что все доброе и прекрасное, чему научил ее Сергей, не умрет, поможет стать ей сильным, самостоятельным человеком.

Многие черты, свойственные Вале, Юлия Борисова встречала у прежних своих героинь. Как Анисья из «Зотого дна», как Настасья Филипповна, как старуха в одноименной пьесе, Валя горда, красива, с людьми держится вызывающе независимо.

Но тот, кто видел царственную осанку Настасьи Филипповны на сцене и на экране, кто слышал ее резкий, повелительный голос, оценит великолепный дар перевоплощения Юлии Борисовой.

Артистка талантливо показывает второе рождение Вали, которая от любви распрямляется, «как цветок на свету».

 «Жил, как человек, работал, как коммунист, умер, как герой».

 (А. Арбузов. «Иркутская история»)

В том как написан драматургом образ Сергея, есть явная полемичность, спор с теми ходульными ультраположительными героями многих пьес, которые произносят патетические речи, всячески декларируют свою идейность.

Сила Сергея, сила его влияния на окружающих — в его цельности, скромности, простоте. Жить для Сергея — значит трудиться, отдавать себя большому делу. Это - его зрелое, спокойное убеждение. Он никому не навязывает свои убеждения, уважение к нему приходит как бы само собой.

Михаил Ульянов вместе с режиссером отыскал, кажется, единственно правильный тон в рассказе об этом удивительном парне. Сергей получился в спектакле таким же непридуманным, цельным, щедро раздающим людям свои душевные богатства, каким и задумал его драматург.

Рядом с ним не только Валя чувствует себя сильнее, увереннее. Недаром и экскаватор, на котором он работает, зовут «серегинским».

 «Люди на земле должны быть счастливы, это факт. Особенно те, которые коммунизм строят».

(А. Арбузов. «Иркутская история»)

 Люди на земле должны быть счастливы! Ради этого дружат, работают, воюют, любят, одним словом - живут на свете арбузовские герои. Ради этого создавали они Комсомольск-на-Амуре, строили метрополитен, шли по дорогам войны, а теперь вот строят гидроэлектростанцию.

Коллектив, где работает Сергей сменным мастером, А. Арбузов не называет бригадой коммунистического труда. Но присмотритесь, как спаянно живет эта семья, как придирчиво, требовательно относятся они друг к другу, как, не таясь, выкладывают при всех личные радости и горести и как болеют все вместе за свое дело…

Каждый из артистов и все они вместе, режиссер, художник, делавший декорации общежития, где живет смена с «серегинского шагающего», стремятся подчеркнуть (и добиваются этого) истинно коммунистические черты этого маленького коллектива.

Все они — настоящие люди.

Драматург не наклеивает на своих героев ярлыков, не спешит с выводами по первому впечатлению и советует зрителям поступать так же. Например, Виктор. Красавец и весельчак, он искренне смеется над Валей, которая говорит, что вышла бы за него замуж. Но он — не подлец, и не соблазнитель. Артисту Ю. Любимову удалось доказать, что этот поступок — его искреннее заблуждение, которое дорого ему самому стоило.

Сердюк (его мастерски играет Н. Плотников), Лариса (Е. Коровина), Родик (Ю. Яковлев и Э. Зорин), Денис (М. Греков) и даже Лапченко (очень обаятельная актерская работа М. Дадыко) — все это сегодний рабочий класс. О каждом из них драматург и исполнитель рассказывают интересно, тепло, с хорошим лиризмом.

Ставя «Иркутскую историю», очень важно отыскать сценическую форму, точно передающую романтическую направленность пьесы.

Драматургическое построение пьесы сложно, необычно, в чем-то спорно. Оно предполагает яркую театральную условность, однако одухотворенную громадным содержанием, глубоким внутренним смыслом. Е. Симонов в решении большинства эпизодов счастливо избежал как пресной подделки под жизнь, так и нарочитой условности.

Драматург мягко, но настойчиво подчеркивает, что история эта реальна, но она — и плод авторской фантазии, поэтическое осмысливание пережитого, увиденного, встречавшегося. В этом смысле режиссер Е. Симонов вместе с художником И. Сумбаташвили, композитором Л. Солиным одерживают победу на главном направлении.

***

Поэзии, романтики, возвышенного восприятия жизни искусству нашего современного театра еще не достает. Зачастую романтика подменяется бодрыми песенками и веселыми девертисментами.

В пьесе Алексее Арбузова, в спектакле Евгения Симонова, во вдохновенной работе актеров есть подлинная поэзия, есть большая правда нашего времени, которая захватывает, волнует. Овеянные романтикой события воспринимаются как реальные будни наших дней. Опоэтизированные образы героев пьесы — это реальные люди, наши современники.

Правда жизни и правда искусства — они сродни.