Софья Любич. «Лес» Серебренникова – путешествие во времени

Из программки к спектаклю мы узнаем, что свой «Лес» Кирилл Серебренников посвятил «Советскому театру и Всеволоду Мейерхольду». «Посвящение советскому театру» трудно не заметить даже невооруженным взглядом – множество деталей намекают на то, что действие происходит вовсе не в 1870-х годах, когда была написана пьеса Островского, а примерно на сотню лет позже. Поместье Гурмыжской походит на шикарный советский пансионат для высших чиновников — фотообои с видами леса, узнаваемая мебель чехословацкого производства, хрустальная люстра, дверные занавески «под бамбук» – признаки социалистического благополучия. И всё это под звуки пения Лолиты Торрес из массивной радиолы, Высоцкого под гитару и «Беловежской пущи» в исполнении хора школьников.

Серебренников превращает имение Раисы Павловны в настоящее женское царство — богатые соседи Милонов и Бодаев с легкой руки режиссера становятся очаровательными старушками-подхалимками Уарой Кирилловной и Евгенией Аполлоновной, а старый лакей Карп уступает место забавным горничным в строгих черных юбках с белыми накрахмаленными передниками. Однако, если присмотреться повнимательней, то можно заметить, что не все герои походят на жителей периода застоя. Если в начале спектакля Раиса Павловна с милыми тоненькими косичками ещё может сойти за вдову высокопоставленного советского чиновника, то «примерный семьянин» Иван Петрович живет по понятиям лихих 90-х, а трио из юного приспособленца Буланова и слегка инфантильных Петра с Аксюшей «отзеркаливает» «новейшее» поколение. Тем удивительнее смотрятся на их фоне путешествующие актеры — колоритная пара: ушлый Аркашка Счастливцев и благородный Геннадий Несчастливцев. Несмотря на современные костюмы и декорации, они остаются трогательными безумцами, словно сошедшими прямиком с книжных страниц пьесы. Эти любимцы публики, на которых основаны многие «гэги» спектакля, объединяют визуальный ряд Серебренникова и текст Островского.

Второе посвящение Серебренникова — одноименная легендарная постановка 1924 года Всеволода Мейерхольда. Можно найти множество параллелей в трактовке пьесы двумя режиссерами. Всеволод Эмильевич говорил, что «если внимательно проанализировать «Лес», то окажется, что пьеса распадается не на пять актов, а на множество мелких сцен» [1]. Первоначально, работая с текстом, он разделял пьесу на 36 эпизодов, но впоследствии их количество в спектакле сокращалось. Спустя 80 лет, в своей постановке Кирилл Серебренников тоже входит в соавторство с Островским не только безжалостно выкидывая устаревшие частицы «с», но и «перепридумывая» сцены, насыщая хорошо знакомые реплики новыми смыслами. Так, Улита просит Гурмыжскую «пожаловать ручку», чтобы измерить ей давление; глагол «позвонить» относится к стационарному телефону, а не к колокольчику лакея; а страшная мысль Несчастливцева "А не удавиться ли мне?" вспыхивает красным неоновым светом над сценой, да так и горит безмолвным напоминанием почти весь второй акт. Весь спектакль можно назвать калейдоскопом запоминающихся сцен. Если в 1924 году охваченная новыми чувствами Аксинья кружилась, отрываясь от земли с помощью веревок, то в спектакле 2004 года героиня, посвященная в актрисы, буквально взлетает над сценой благодаря белым крыльям за спиной.

Для Всеволода Эмильевича постановка «Леса» была возможностью показать театр «социальных масок», где герои поделены на два враждующих лагеря: злых помещиков в лице деспотичной Гурмыжской, Буланова, Восмибратова и добрых борцов против эксплуатации — Аксюши, Петра, Счастливцева, Несчастливцева. Для реализации этой идеи характеры героев сознательно упрощались.

Персонажи в новом спектакле совсем не так однозначны, и идеологическим назвать спектакль нельзя, хотя определенная доля политической сатиры в нем присутствует. Раиса Павловна, возжелав юного Алексея Буланова, не просто молодится, но буквально хорошеет на глазах и на финальную сцену свадьбы выходит в образе, в котором легко считывается стиль Аллы Борисовны Пугачевой – длинные кожаные сапоги, короткое белое платье-балдахин. И так у Гурмыжской (Натальи Теняковой) глаза горят от этого запоздалого счастья, что вместе с ангелоподобной Аксиньей её обнять хочется и, если не простить, то хотя бы понять. 

Метаморфозы недоучившегося гимназиста еще занятнее – услужливый и заискивающий мальчик, заранее готовый на всё, быстро подстраивается под любое настроение своей меценатки. Но как только Буланов получает сигнал-разрешение быть развязней – то тут же преображается, становясь полноправным хозяином «леса». Речь во время свадебной церемонии превращается в инаугурацию: заготовленный «спич» в узнаваемой президентской манере вызывал бурной смех в зале в 2004 году, и по очевидным причинам так же актуален и для сегодняшнего зрителя.

В финале комедии у всех должен быть свой «счастливый конец» — нужная сумма для брака бедной родственницы уже пожертвована благородным артистом, Гурмыжская получает желанного мужа, а Буланов обретает права на заветное богатство, каждой из дам почтенного возраста находится подходящий мальчик из хора, а Несчастливцев может напоследок безнаказанно произнести блистательный обличительный монолог. Вот только «хэппи энд» тут совершенно невозможен. Аксинья, отказываясь от актерского пути, теряет свои крылья — да и непонятно, какое счастье ей светит с робким сыном бандита, у которого из планов на будущее только вдоволь покуролесить. Благородные артисты без копейки уходят в безнадежное путешествие; Раиса Павловна под конец получает выбранный для себя еще в самом начале погребальный венок, в то время как остальные жители «леса», приплясывая, удаляются под бодрые звуки Летки-енки. И как-то неважно становится, почему была выбрана именно советская стилистика и почему жена пролетария могла продавать частный лесной участок, ведь временная воронка ловко схлопывается, а необходимость жизни бок о бок с кровожадными обитателями леса остается актуальной для всех поколений.

Примечания

[1] Для заметки «Островский — Мейерхольд. От лжетрадиции к революции», «Зрелища» (№ 67, с. 9)

Рецензия Софьи Любич написана в рамках майнора «Театр с нуля» (Проектная лаборатория по изучению творчества Ю.П.Любимова и режиссерского театра XX - XXI вв. НИУ ВШЭ, преподаватель – Елена Леенсон)