Обсуждение спектакля «Берегите ваши лица» в Управлении культуры 6-го февраля 1970 г.

Родионов. Вы помните, что на прошлом обсуждении этого спектакля были предложены некоторые соображения – и мы уже увидели спектакль в состоянии сдачи.

Была публика. Прошу товарищей активно участвовать в сегодняшнем обсуждении, а театр записать замечания.

Вирен. Я выступал дважды, но кое-что повторю.

1.Жанр? Трудное – и декламация, и пение и пантомима.

Содержание – от самого высокого – трагедии – «Озеро» и до зарисовки «На стадионе».

Материал продолжает линию «Мистерии Буфф». И сатира, и революционность.

Что касается режиссуры – от Фореггера до синей блузы. Положительные качества: достоинство человека, его лицо и наличие современности: «Озеро», «Охота на волков», «Чую Кучума», «Шушенское» - все это несет социально-политическую нагрузку.

После 2-х обсуждений – театр прислушался и улучшил спектакль. Хорошо говорится Смеховым  «О Ленине», «Живое озеро», - удалили некоторые заповеди Родэна. Хорошо все это.

Но есть много непонятного. В части …  многое трудно освоить, поэт сложный, его легче читать. Хотелось бы сгустить мысли – повторами некоторых строчек.

Для кого спектакль? Для очень подготовленного зрителя и для тех, кто любит поэта Вознесенского. Но политический памфлет – должен быть ясен для всех.

В «Мистерии Буфф» есть чуткие классовые позиции. Здесь же многое неясно в адресности. Например, появление «Букашкина».

Замысел:  эскизность, ведение репетиции и т.д. (заявка театра), но надо четче.

Говорили о том, что нужно суммировать стихами, какие же лица беречь? Кеннеди, Есенина, Пугачева, а какое же положительнее еще лица.

Жалоба поэта – индивидуализм, он зря обрушивается «на поэтов Федерации». Поджать надо «пантомимы», «Пляж затянут», «Пир снизу» - хотелось бы лаконичнее.

Иногда в «Гриппе» - самодеятельность. Лозунги «Вьетнама» - крупнее. Переборщили с зеркалом, передержка, нет чувства меры. Спектакль сложный и нужно идейные моменты для массы зрителей – заострить. Но театр имеет право на такие представления.

Скорино. Так как Дымшиц болен – я выступаю от обоих. Мы провели с автором большую работу текстовую и участвовали в работе над спектаклем.

Пьеса продолжает традиции  Маяковского, плакатность, соединение лирики с сатирой, революционность – отсюда насыщенность содержания и самой постановки. Большое достижение Театра.

Опасения сложности постановки – напрасны: зритель изменился, читатель так же – заканчивали среднее образование и ВУЗы. Мерки  30-х годов к современному зрителю не подходят. Боязнь сгущенности мысли – напрасна. Спектакль рассчитан на всех, но есть разные вкусы. Кто любит Баха, кто эстраду.

Традиция Театра Маяковского – с трибуны разговор со зрителем – это отлично. У всех нас есть творческие замыслы – мысль эта ценна, мысль о творческом человеке, она расширяется до гражданственности.

Кто же положительные лица этой пьесы – на кого равняется? Коммунист, комиссар, Ленин. Идеал в Ленинском образе – выразителе нашей эпохи.

Звон литавр – очень существенен в этой пьесе.

Есть мелочи – которые надо досмотреть: переход к эпилогу особенно, паузы и переход - дыхание необходимо.

Переходы к «Америке» ясны, но можно еще и подчеркнуть, но в этом есть и опасность – «в лоб» не получилось бы. Оценка основного, что взволновано автором и театром –

<…>

  ….   заложенных Маяковским.

Спектакль сложный, но пониматься зрителем будет. Зритель реагировал правильно, но некоторые вещи зритель не успевает освоить, потому что так много дается Театром эмоционально наполненного, зритель не уйдет ущемленным. До широкого зрителя дойдет. Но в спектакле нужно целый ряд вещей уточнить и помочь восприятию зрителя.

Переходы – нужно кое-что повторить, мысль уточнить.

Любимов. Я буду просить артистов по ходу спектакля повторять кое-что.

Назаров. Коррективы, которые театр внес, пошли на пользу спектакля. Ничто не помешало.

«Озеро» - прозвучало сильнее, обобщающе.

А вот сцена «Ленинская» - она говорит о духе народа, но сцена сразу обрывается. Нужно продолжить.

Вдруг возникает будничный свет. А нужно продолжить взволнованность, памятьчеловеческая в доске нужна, а не просто мемориальная.

Родионов. Это нужно облечь Вознесенскому в поэтическую форму.

Любимов. Согласен, что свет будничный.

Назаров. О финале: автор согласился, что нужно прочеркнуть еще раз о «положительных лицах» - нет перехода к зеркалу. Хорошо - но нужно улучшить. Я понимаю вопрос о времени – у поэта, а по «московскому», «по пекински» и т.д. – она, эта реплика, повисает в воздухе. Стихи имеют смысловую цель, а не развлекательную.

Вознесенский. Обыватель это (говорит) – запутавшийся, а Москва отвечает Кремлевским временем (куранты)

Назаров. Значит, надо это найти точнее. Ощущение такое, что это говорит не обыватель.

Любимов. Это играет Смирнов на протяжении всего спектакля (обыватель).

Назаров. Я против «Колымы» - с первой же строчки.

Пантомимы до меня доходят, они могли бы быть и лучше – но лучшему предела ведь нет.

Принцип  решения о «пантомимах» звучит только во 2 акте, к сожалению. Но подсократить их немного надо.

Театр должен понять, что все замечания даются для улучшения. Песня Высоцкого - отлично (о Кеннеди), но где-то есть педализация отдельных мыслей, которые не имеют адресности, а подтекст о «деградации» и т.д. хотелось быв немножечко смягчить.

Любимов. Он не может содержаться, т.к. к нему нужно изменить отношение – и он тоже смягчится, у него это наболело, а несправедливо.

Прибегин. Я видел один раз. Спектакль для меня необычный. Это синтетическое явление искусства – цвет, свет, пантомима, слово и т.д. И театр использует это очень умело. Хорошо - живой голос автора, мы услышали его трактовку, совпадают ли они с моими мыслями. Эта краска – очень интересна. Мысль - что целый ряд кусков – поэтически остро направлен, публицистично, очень здорово. Форма – очень интересна. Но в этом есть и опасность:

Эскизность и мозаичность – создает некоторые моменты расплывчатости, например, Букашкин, - это затрудняет восприятие зрителя, не помогает зрителю иметь понимание места действия и времени.

Выбрана форма – и она тянет к этому, но нужно внести четкость. Тогда впечатление будет повышено.

Я и зритель не знаем подчас, положительный персонаж или отрицательный. Высоцкий – актер интересный, он здесь положителен, но вдруг я его осуждаю, нет четкости лица – персонажа. Очень важна здесь четкость позиций Театра. Вот о «времени» - и возникает вопрос, может быть, играет здесь точная интонация, ведь тон делает музыку. Доработка требуется законченности эпизодов.

В отношении песен – исполняются достойно, перегрузка в пантомиме, много Родена. «О погибших поэмах» - причины бывают разные, здесь крик души поэта, когда читаешь – это понятно. А в сценическом воплощении – ненужный накал.

Непонятны портреты Кеннеди и Есенина – какая внутренняя связь, кроме сходства. (Кеннеди ведь убил тот строй, который он и защищал).

Любимов. Мы не искали сопоставления, просто факт сходства.

Прибегин. Вот и не хватает где-то шутки, многозначительности.

«Манифестация» - «Вьетнам» - мелко, а «Стриптиз» - крупно.

Любимов. Лозунги – мы уточним.

Прибегин. А лозунг «Берегите ваши лица» - не надо. Кое-что мешает в восприятии.

Вознесенский. А почему они не должны бороться за свое лицо? Но раз беспокоит – надо разобраться Театру.

Любимов. Снимем. И по-английски тоже нужно снять.

Прибегин. Форма репетиции – тоже должна быть определена, особенно текст определен, кое-что и импровизационно, но в основном определенно.

Назаров. Во 2-й акт вы мало вмешивались.

Любимов. Мы проверяли зрителя впервые.

Назаров. Еще нужна доработка по линии уточнения и адресности.

Родионов. Эта пьеса рождалась в течение долгого времени. Работа протекала в течение полутора лет, и поэтому она вызывает уважение.

Восприятие зрителя – концертное. Этюдность, песни Высоцкого, пантомимы – концертность.

Публике и надо вначале об этом точно и четко сказать.

Судить произведение по той форме, которую выбрал Театр. И в программах надо сказать об этом. Этюды. Наброски. Зарисовки. Фрагменты. Песни. Пантомима. И сказать зрителю о форме построения спектакля. Тем более, что стихи трудно пересказывать.

Стихотворному творчеству свойственны и метафора, и символы, и т.д.

Поэтому здесь трансформацию сценической мысли – снабдить комментариями по ходу действия, чтобы помочь зрителю – где это:  у нас или за океаном. Хотелось бы прояснить.

Например: «мы жрем – а там голодные» - что это. Кто такой Высоцкий в этой сцене? Это что у нас?

Вознесенский. Америка.

Родионов. Нужно пройтись по тексту.

Любимов. Пройдемся непременно.

Родионов. Форма ведь осложняет дело, и поэтому нужно уточнить, пройтись сплошь по структуре произведения. Большинство поймет, но какой-то процент не допоймет. Я думал, что будет более теплый прием – это было из-за чего-то недопонятого. Какие-то вещи не дошли. Хотя и зал был сложный. Некоторые вещи вторично просмотрены нами – хотелось бы уточнить.

«Петля» - что это такое?

 «С часами» - разное есть время, в политической ориентации разное. И надо дать в художественной форме – ответ. Он остается тогда «полупровокациями».

Любимов. Это артисты плохо сыграли. Родионов. С азбукой – шутка, но из  шутки складывается «щипок» - начиная от «выгоды» до «Колымы», хотя вы и не хотите этого – а получается!

Вознесенский. Вы где-то загипнотизированы 37 годом. Поколение новое, это другое. «Колыма», «Выгода» - звучит иначе. Но мы подумаем – и запишем.

Любимов. Переведем в план шутки.

Родионов. Принимаю!

Очень богато представлена автором «Тема творчества – это гуманно, но кое-где есть неточности.

Вот пантомимический кусок «Убили замысел, а я думал «Фашизм, война», и считал, что это здорово, а оказывается это убили творчество – давайте подумаем. Кусок сильно сделан, но не тот адрес – тогда снимайте!

«От Вавилонского костра, нас избавит красота» - социально-философский смысл, идея хорошая, но тоже есть неточность, особенно «руки на костре». Снимите вначале, чтобы не было пацифического представления, что «красота» может спасти мир от бомбы.

Много раз «Берегите ваши лица», будьте самими собой, и эта тема объединяет по ходу спектакля.

Это к финалу.

Любимов. Нужно ярче пронести – «вы представляете собой 20-й век и сохраняйте свое лицо». Эта мысль богатая, емкая, а мы еще разовьем.

Родионов. Потому что непонятно, что такое «берегите ваши лица». Два часа мы об этом говорим, а не говорим, какие лица мы должны иметь – нужно подчеркнуть, так как эта тема важная и правильно взятая Театром.

«Я деградирую» и «Убили 2 поэмы» - повода не надо давать на «ассоциации», а наоборот, нужно пронести мысль отказ от чего-то дорогого «во имя» чего-то большего. «Я деградирую» - звучит у Высоцкого, как личное его и Вознесенского.