Ласло Польгар: "Шестьдесят? Просто число»

1-го января мы отметили очередную круглую дату: Ласло Польгару [1] исполнилось шестьдесят лет. Певец отпраздновал юбилей небольшим концертом для друзей и знакомых в Венгерском доме оперы. Возраст не тяготит Ласло: он весь в работе и полон планов на будущее. Мештерхази созвонился с певцом, пока тот отдыхал у себя дома в Цюрихе перед концертом в Граце.

– Что ж, с новым годом! И – с днём рождения!

– И вас, и вас.

– Но у вас-то двойной праздник. 60 лет – что это для вас? Поворотный момент или просто дата?

– Это всего лишь очередная дата. Помню, что в сорок шесть мне было непросто. Молодость закончилась – началось что-то новое. Четыре года спустя я переехал в Швейцарию. Впрочем, мне уже приходилось жить в чужой стране: когда-то я получил официальное приглашение и прожил три года в Вене. С Веной меня ничего не связывало – я поехал туда, чтобы учиться у Ханса Хоттера.

– Ханс Хоттер [2] – выдающийся исполнитель, а каков он в роли наставника?

– Гений. Он учил меня не только технике, но и стилю, и отношению к своему делу, и многому другому.

– Возвращаясь к теме дня рождения, как вы его отметили – помимо концерта в оперном театре?

– В сущности, никак. Своё пятидесятилетие я так же встречал в Цюрихе. Надо признаться, что сама идея домашних концертов меня пугает. Я очень сентиментален и легко предаюсь эмоциям, а достойное исполнение требует особых условий.

– Оглядываясь на пройденный путь в музыке, что и кого вы вспоминаете в первую очередь – кто оказал на вас большее влияние?

– Сложно отметить конкретные имена или события. Боюсь слукавить. Я пытался учиться понемногу – у каждого. В этом вся соль: никогда не переставать учиться, хотя со временем тебе всё сложнее. Возможно, мой мозг уже перенасытился, и теперь он с трудом впускает в себя что-то новое.

– Всё остальное – дело техники?

– Над техникой работаешь всю жизнь. Я пою каждый день, даже во сне. К сожалению, мой наставник уже давно не со мной. Меня вдохновляют Ирэн Эйссен, Йенё Сайпос, Эва Куруч, Анна Паук, Евгений Нестеренко, Ханс Хоттер, Ольга Ревхедьи. Я и сам преподаю, вот уже 11 лет – в Консерватории Цюриха: преподаю и набираюсь опыта. Здесь мне встречаются удивительно талантливые молодые музыканты. Я помогаю, чем могу: объясняю, делюсь своими взглядами и наблюдениями. И речь не только о вокальных техниках. Я не выпустил никого из своих венгерских студентов, однако преподавал у Каталин Сендреньи и Шандор Эгри, они были одними из первых моих учеников. Миклош Харасти обязан мне карьерой и женой, Илдико Комлози также у меня училась. Я работал с Андреа Рост в начале её творческого пути и подталкивал двигаться дальше. Старался поддержать каждого: чему-то научить, дать совет или познакомить с теми, кто мог помочь им в дальнейшей карьере.

– К кому вы испытываете особое благоговение?

– Назову два имени: Юрий Любимов и Жан-Пьер Поннель [3]. С Любимовым мне посчастливилось работать во время постановки «Дона Жуана» в 1982, благодаря ему мне досталось роль Лепорелло, которая многому меня научила и придала уверенности в своих силах. Поннелю я обязан своей международной карьерой.

– Пожалуй, не самый «праздничный» вопрос, но есть выступления, о которых вы жалеете?

– В 1978 в Гамбурге я выступал с партией Осмина в опере «Похищение из сераля» [4]. Оглядываясь назад, я могу сказать, что это, пожалуй, моё единственное неудачное выступление. Не так уж и плохо, да?

– Более того, мне это выступление кажется удачным! Вы так любите Моцарта, или случайно зашли в одну реку дважды [5]?

– Моцарт – это вечная любовь Бартока [6]. Я бы также назвал Верди и Пуччини – но, честно говоря, я просто люблю ту музыку, которая объективно хороша.

– К слову о Бартоке. Я всегда задавался вопросом, что же там произошло у Булеза с «Синей бородой» [7]? Слухи о новой записи разошлись быстро, но появилась она многим позже.

– Джесси Норман имела право «вето» и пять лет не позволяла записи увидеть cвет. Впрочем, как только cвет её увидел, запись получила премию «Грэмми».

– Версия Ивана Фишера [8], которая вышла через несколько лет, уже не имела такого успеха. Однако я не мог не отметить, что ваша манера исполнения стала более зрелой.

– Мне эта запись нравится гораздо больше, оно и понятно. Запись Булеза – та ещё афера, она была сделана во время концерта. Три выступления в Чикаго, завершающие штрихи – уже в Нью-Йорке. Нам было велено сосредоточиться на звучании: так получилась запись, а не концерт. Концерты, к слову, прошли удачно, несмотря на то, что Джесси Норман ошиблась в тексте: она каждый раз пела «Your country is beautiful and great». Марта Ива, сидевшая на третьем ряду, умирала от смеха.

– А я искренне наслаждался венгерским произношением Норман...

– У него отличный слух, а ещё – потрясающее чувство языка: никогда не думал, что иностранец может так прочувствовать венгерский язык. Одно дело – говорить, совсем другое – петь, особенно в подобном проекте... К тому же, когда ты весишь 80 килограмм, а вокруг тебя – толпа людей, взгляды которых устремлены на тебя, как обнаженные мечи.

– С какими артистами лично вам было приятнее всего выступать?

– Среди соотечественников могу назвать Илону Токоди, Илдико Комлози, Петера Келена, Андраса Молнара, Кашу Катит, разделить с ними сцену – всегда в удовольствие. Дьердь Мелис для меня – образцовый исполнитель.

– Кто-то ещё?

– Из «басов» – Гяуров, Сьепи и Христов. С Гяуровым мы общались лично, уважаем и ценим друг друга. Токоди как-то сказал мне, что я сидел рядом с Сьепи на пробах в «Жидовку» Галеви [9] – почему-то это запало мне в память.

– Что до камерной музыки – с кем из инструменталистов ты любишь работать в тандеме?

– Я был в восторге от работы с Андрашем Шиффом, люблю Енё Яндо и не могу не отметить Петера. Работа с Эдит Клукон над «Лебединой песней» стала для меня уникальным опытом.

– Каким ты видишь место оперы и певческого искусства в современном мире?

– К сожалению, места для них остается всё меньше. Песни мало кому интересны: люди всё время куда-то торопятся, а вокальное искусство требует определенной доли интимности. Дело не только в концентрации внимания, нужно особое настроение, неспешность… Я это говорю как зритель. Нельзя просто так взять и ввалиться в концертный зал на полном ходу.

– Вам выпала возможность наблюдать за жизнью Оперного театра как снаружи, так и изнутри…

– Я уже два года как ушёл на пенсию. Это был единственный выход из ситуации, которая сложилась. Мне непросто жить без венгерской публики, которую я люблю, и остро нуждаюсь в её ответной любви ко мне.

– Вы чувствовали эту любовь, когда последний раз выступали в Дворце искусств с «Доном Жуаном»?

– Да, чувствовал, но ещё сильнее чувствовал, что кондиционер – сломан. Роль была тяжела тем, что между двумя короткими, но важными выходами на сцену, нужно было ждать около двух с половиной часов. Я терял сознание и с трудом доиграл спектакль. Но записи получились исключительно удачными. А новый концертный зал не только очень красив, но и хорошо продуман.

– В нём комфортно петь?

– Очень. Мы с Эдит Клукон попробовали исполнить «Лебединую песню» в совершенно пустом зале, и нам очень понравилось. Думаю, во время многолюдных выступлений звучание будет не хуже. Разумеется, не всё зависит от зала. Считается, что акустика испортилась ещё во время ремонта 1984 года. Но затем приехала труппа Большого театра с постановкой «Бориса Годунова», и тут же стало ясно, что дело не в акустике….

– Когда певцу пора уходить с большой сцены? Если ориентироваться на опыт мастеров прошлого.

– Нестеренко исполнится 69 лет 9 января, а он всё поёт. Мне довелось петь на одной сцене с Хансом Хоттером в «Волшебной флейте», когда ему уже было порядка 75-76, но я знаю, что и через десять лет он не перестал петь. Думаю, это вопрос биологического характера, и ответ на него всегда очень индивидуальный. В самом начале своего пути я решил для себя, что перестану выступать в пятьдесят: буду только преподавать. Но пока мне не надоело – почему бы не петь?

– Когда Венгрия услышит ваш голос в следующий раз?

– 7 января в «Валькуре» и ещё в апреле – в «Парцифале». Параллельно я участвую в нескольких проектах, которые ещё не закончены.

ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА

Ласло Польгар родился 1 января 1947 в Сомогисентпале, деревне на юго-западе Венгрии. Он закончил Музыкальную академию Ференца Листа в Будапеште, где учился у Эвы Кутруц. Затем его наставником в России и Вене стал Ханс Хоттер. В 1971 он выступил в партии графа Чепрано в опере «Риголетто» Верди и в том же году стал победителем Международного конкурса вокалистов имени Антонина Дворжака. В 1972-1973 удостоился стипендии Венгерского государственного оперного театра, где затем продолжил работать. В следующие годы Ласло был удостоен ряда музыкальных премий: занял первое место на Международном конкурс имени Роберта Шумана в 1974, а также на Международном конкурсе вокалистов имени Эркеля на Венгерском радио в 1976, затем выиграл конкурс исполнительского мастерства в Остенде в 1977, премию имени Хуго Вольфа в 1980 и премию для вокалистов, учрежденную Лучано Паваротти, в 1981. Первый раз выступил заграницей в 1978 году, в Гамбурге: с партией Осмина в опере «Похищение из сераля» Моцарта. Затем регулярно появлялся на крупнейших оперных сценах Европы: в Париже и Зальцбурге – в амплуа Зарастро из «Волшебной флейты» (постановка Жан-Пьер Поннеля, дирижёр Джеймс Левайн) и Лепорелло из «Дона Жуана» (дирижёр Даниель Баренбойм), также его приглашали в Лондон и Мадрид. С 1991 года певец обосновался в Швейцарии как преподаватель консерватории при Цюрихском оперном театре. Он также давал выступления вне Европы – в Америке. Ласло Польгар работал с такими мастерами, как Пьер Булез и Джесси Норман («Замок герцога Синяя Борода» Белы Бартока), Рикардо Шайи, Георг Шолти, Николаус Арнонкур и Саймон Рэттл.

Любимый композитор: Моцарт, Барток.

Любимый исполнитель: их слишком много.

Любимый дирижёр: Ференчик, Арнонкур – работать с ним непросто, но результат всегда превосходит ожидания.

Любимая запись: «Дон Карлос» Герберта фон Караяна, я слушал и в исполнении Бориса Христова, и Тито Гобби.

Любимая страна: Венгрия.

Любимый писатель: Томас Манн.

Примечания

[1] Ласло Полгар ( Polgár László ; 1947 - 2010 —  венгерский  певец, бас ).

[2] Ханс Хоттер (нем. Hans Hotter; 19 января 1909, Оффенбах — 6 декабря 2003, Мюнхен) — немецкий оперный и камерный певец (бас-баритон), оперный режиссёр, педагог, профессор Венской музыкальной академии.

[3] Жан - Пьер Поннель  ( Jean - Pierre  Ponnelle; 1932 — 1988) — французский оперный режиссёр, постановщик и сценограф.

[4] Опера В. А. Моцарта «Похищение из сераля» (Die Entführung aus dem Serail)  на либретто Готлиба Штефани. Премьера – 16 июля 1782 года в Вене.

[5] Видимо, журналист ссылается на тот факт, что одним из самых известных выступлений Ласло является исполнение им арии Зарастро в «Волшебной флейте» Моцарта.

[6] Бела Барток (венг. Bartók Béla; 1881 — 1945) — венгерский композитор, пианист и музыковед-фольклорист/

[7] Речь о записи 1993 года при участии Чикагского симфонического оркестра, дирижёром выступал Пьер Булез, партию Синей бороды исполнял Ласло Польгар, а партию Юдифь — Джесси Норман.

[8] Запись 2002 года, в которой также участвовал Ласло Польгар, но уже в дуэте с Ильдико Комлоши.

[9] «Жидовка» ( La Juive) ( др. перевод: «Еврейка» ) ―  опера   Фроманталя Галеви, либретто  Эжена Скриба .. Впервые была поставлена  23 февраля   1835 года  в  Париже .

Перевод и комментарии Анны Новицкой, студентки ОП «Филология» Факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ