Синопсис к спектаклю «Апокалипсис»

Композитор: Владимир Мартынов

Сценография: Юрий Любимов

• АВТОРЫ, ОСНОВАТЕЛИ, УЧАСТНИКИ

Творчество Владимира Мартынова явилось феноменом в современном искусстве. Оно объединяет в себе духовные традиции Востока и Запада - вековые и религиозные, а также профессиональное и фольклорное направления в искусстве. Первые музыкальные произведения Мартынова характеризуют его как представителя авангардизма, то есть как композитора с незаурядной индивидуальностью, ярко выраженными идеями и хорошей техникой. Давно стало ясно, что среди признанных лидеров советского авангарда - Шнитке, Денисова, Губайдулиной и других - он представляет авангард нового поколения. В середине 70-х художественные поиски приводят Мартынова к минимализму. Он признан наиболее состоявшимся представителем этого направления. Далее следует эпоха широкомасштабного перехода от структурного усовершенствования серийной техники к «новой простоте». Это явление одновременно коснулось А. Пярта, В. Мартынова и В. Сильверстова в 1974-1976 гг. «Мы нашли ключ одновременно, независимо друг от друга»,- говорит композитор. Фольклорные находки внесли кардинальные изменения в его понимание профессиональной музыки. В конце 70-х годов композитор занялся активными исследованиями библиотечных манускриптов с целью реконструировать старинную русскую хоровую систему, и вплоть до сегодняшнего дня он преподает в Московской Духовной Академии. Он является автором нескольких книг по фундаментальному исследованию старинной русской музыки.

В жизни композитора был период, когда он перестал сочинять музыку, пел на клиросе, преподавал в Московской Духовной академии, занимался изучением старинных певческих рукописей и реконструкцией древних богослужебных песнопений. Внутренняя мощь «Апокалипсиса», написанного сразу после возвращения в мир, - живое свидетельство напряженного духовного опыта.

/Ольга Романцова. Кто нас помилует? «Известия», 15.05.2001/

Ю.П. Любимов – признанный мастер мирового театра. Им осуществлено более 100 постановок драматических и оперных спектаклей на наиболее известных сценах мира, где он постоянно представляет русское искусство. Его новаторство в оперных постановках завоевало признание на сценах прославленных театров Ковент-Гарден, Ла Скала, парижской Гранд-Опера и других.

/ Ольга Казанцева. Гений-минималист «Люкс-интерьер», апрель-май 2001 /

Три важных события в творческой жизни прославленного режиссера Юрия Любимова произошли почти одновременно: премьера спектакля «Театральный роман» в руководимом им Театре на Таганке, публикация в Москве книги воспоминаний и представление им на Всемирной Театральной Олимпиаде музыкального действа «Апокалипсис».

/Анна Татаринова, корр. ИТАР- ТАСС, 26.04.01/

Крупным событием Всемирной театральной олимпиады, проходящей сейчас в Москве станет музыкальная мистерия «Апокалипсис».Таков новый проект знаменитого режиссера Юрия Любимова, о котором он рассказал сегодня на пресс-конференции ИТАР –ТАСС. ( …) <Ю.Любимов> еще в 80–х годах по заказу Миланского театра « Ла Скала» поставил действо на музыку оратории Баха «Страсти по Матфею». Та работа мастера имела большой резонанс.

/Ольга Свистунова, корр. ИТАР-ТАСС, 27.04.01/

Исполнителями мистерии станут ровно 100 человек, все они – участники Государственного академического мужского хора и сводного хора мальчиков Эстонии. Поют они без музыкального сопровождения, а лишь под управлением дирижера Андреса Мустонена.

/ИНФО-ТАСС, КУЛЬТУРА – ТЕАТР, 28.04.01/

• ИСТОКИ

Из интервью с Владимиром Мартыновым:

- Владимир Иванович, когда у вас возникла идея написать музыку на текст Откровения Иоанна Богослова?

- В 1987 году Норберт Кухински предложил Альфреду Шнитке написать грандиозное православное сочинение. Шнитке отказался и рекомендовал меня. Кухински больше всего поразил в православном богослужении момент воздвижения креста и возгласы: «Господи, помилуй!» Он даже сначала хотел, чтобы так называлось сочинение, а потом попросил, чтобы в нем обязательно были возгласы «Господи,. помилуй». Я решил взять текст «Апокалипсиса» и исполнить его просьбу. По–моему, получилась интересная структура: «Господи, помилуй!» - одновременно и ектенья, и цезуры, разделяющие текст Апокалипсиса.

- Вы предполагали, что ваше сочинение будет ставить Юрий Любимов?

- Я хотел, чтобы исполнение «Апокалипсиса» было не похоже на обычный концерт. И думал о возможности пространственных перемещений для хора. Внутренняя архитектура собора в Майнце, на мой взгляд, была предназначена для них. Получив заказ, я пытался решить эту задачу и начал узнавать, ставил ли кто-нибудь подобные вещи. Оказалось, у Любимова есть постановка «Страстей по Матфею». Пока звучала музыка, на сцене медленно таял ледяной крест, освещенный прожекторами. Сочиняя свою вещь, я ориентировался на эту работу. И вот теперь, десять лет спустя, Любимов стал постановщиком «Апокалипсиса». Мне кажется, это произошло не случайно.

/Ольга Романцова. «Апокалипсис» не похож на обычный концерт, «Известия», 29.04.01/

«Апокалипсис» <был> написан по заказу города Майнца (Германия) для хора Майнцкого кафедрального собора и исполнен в 1992 году почти во всех европейских столицах.

/Ольга Романцова. Кто нас помилует? «Известия», 15.05.2001/

• ОСНОВА

Этот опус, написанный на текст откровения Иоанна Богослова, не укладывается в рамки привычных представлений. Сочинение для мужского хора и хора мальчиков a capella длится около двух часов. Текст «Апокалипсиса» исполняется в нем целиком. Структурная основа, как в средневековой католической традиции – кантус фирмус (пронизывающая все сочинение мелодия)

Теоретики-музыковеды обнаружат зашифрованные в партитуре «Апокалипсиса» числовые игры: музыка воспроизводит числовую комбинаторику, лежащую в основе построения священного текста. Но несмотря на сложную структуру, сочинение Мартынова нельзя назвать произведением по мотивам книги Библии. Это, скорее, попытка мистического погружения в текст Откровения, стремление пропеть его, как пропеваются молитвы в церкви во время службы.

/Ольга Романцова. Кто нас помилует? «Известия», 15.05.2001/

Сам Мартынов называет это сочинение паралитургическим действом, по сути своей подобным духовному стиху, не являющимся ни частью церковной службы, ни чисто светским произведением на заданный текст. Идея музыкального стиля красива как на словах – в воображении, так и в реальном звучании : соткать музыку из григорианики, византийского осьмогласия, ренессанской полифонии, барочного концерта, использовать гениальные традиции венецианской многохорности. Удивительно органичная музыкальная ткань, где при таком, казалось бы, коктейле из церковных традиций нет и тени эклектики. И в этом парадокс: ведь мы слышим, что эта музыка абсолютно нова.

/Анна Ветхова. «Апокалипсис» без страха и упрека, «Культура», 17.05.01/

• ВПЕЧАТЛЕНИЯ

(…) жаждущая величественного зрелища публика, битком заполнившая костел, не ошиблась в ожиданиях.Стильную, без излишеств картинку «от Любимова» на сцене представляли десятки поющих людей в белом на фоне натянутых по всему заднику светлых шкур.

/Мария Костюкевич. «Апокалипсис» от Любимова, «Московский Комсомолец», 04.05.01/

И если кому-нибудь удается совершить в этой области настоящий духовный прорыв, слушатели становятся свидетелями музыкального чуда (…). Казалось чудом, что певцы из трех избранных хоров мальчиков, в основном не говорящие по-русски, смогли так вдохновенно передать внутреннюю, молитвенную энергию сочинения. Звуки их голосов, взлетавшие к высоким сводам готического собора, казались образом ангельского пения. Высокая певческая культура отличала и Национальный мужской хор Эстонии. (…) Образы Откровения Иоанна Богослова проникают в современную культуру самыми неожиданными способами.

Даже самый внимательный слушатель не найдет в «Апокалипсисе» Мартынова намека на грядущие бедствия. Сочинение, наполненное даже в самые трагические моменты светлым, радостным чувством, связано с традицией изображения апокалиптических событий на иконах Новгородской и Московской школ, на миниатюрах старинных рукописей. Ключевой темой становится не описание катастроф, но молитва о скорейшем приходе Спасителя и воцарении мира гармонии.

/Ольга Романцова. Кто нас помилует? «Известия», 15.04.2001/

Ощущение глубины и чистоты происходящего появилось не сразу, когда был преодолен барьер: нужно найти точку опоры восприятия этого странного действия – и не службы, и не спектакля, и не концерта. Нужно просто сконцентрироваться и погрузиться в музыку, просто слышать голоса и видеть перемещающийся время от времени свет от свечей в детских руках. Тогда другим становится воздух вокруг, тогда уже не ощущаешь себя в материальности (…). И хотя сперва настраиваешься - вольно или невольно - на эффекты, потом, когда они начинают появляться и действовать на сознание, почти их не замечаешь. И в этом, пожалуй, та самая прелесть ненавязчивости, простоты, которая способна дать возможность слушателю-зрителю сконцентрироваться на чем-то более важном для себя.

/Анна Ветхова. «Апокалипсис» без страха и упрека, «Культура», 17-23/05/2001/