Евгений Симонов о традициях Театра им Евг. Вахтангова, о начале режиссерской деятельности Ю. Любимова

Е. Симонов. Движение традиций: Диалог режиссера и критика. Театральная жизнь. 1974, №16, с.6-7 (Интервью Э. Боброва).

Э. БОБРОВ: Евгений Рубенович [1], разговор о традициях и новаторстве в театральном искусстве мне хочется начать с постановки «Принцессы Турандот» [2] в Вашем театре. Лично я видел этот спектакль не один раз и, кажется, помню в нем каждую сцену, каждую реплику. И всё-таки при каждой новой встрече с «Турандот» возникает ощущение новизны, потому что спектакль этот яркий и праздничный по своей форме, лаконичный по композиции, изящный и остроумный по актёрскому исполнению. Уже не одно поколение театральных зрителей наслаждалось постановкой, которую осуществил создатель театра Евгений Багратионович Вахтангов [3].

Этот спектакль был последней его работой, ставшей своеобразным завещанием творческих принципов, воплощением гражданской позиции художника в творчестве.

С тех пор «Турандот» живёт на сцене почти сорок лет, являясь неким истоком художнических традиций коллектива вахтанговцев, давая начало творческим воззрениям, на которых вырос, сформировался, возмужал ансамбль единомышленников.

Е. СИМОНОВ: Да, в «Турандот» сформировалась эстетика нашего театра, которая выражена в яркой театральности, праздничности, музыкальности, изяществе актерского исполнения, в дружелюбно-ироническом отношении к образу. Однако этими качествами ни в коем случае нельзя ограничить теорию Е. Б. Вахтангова и его взгляды на искусство. Мне представляется чрезвычайно важным напомнить, что Е. Б. Вахтангов был создателем не только «Принцессы Турандот», но и сатирического спектакля «Чудо святого Антония» [4], и исторических спектаклей «Гадибук» [5] и «Эрик XIV [6]», и, наконец, создателем «Потопа» [7].

Э. БОБРОВ: Естественно, творческие принципы коллектива вахтанговцев нельзя уложить в рамки одного направления, рожденного «Турандот». Горизонт театра более широк…

Е. СИМОНОВ: Рубен Николаевич Симонов [8], развивая и продолжая творческие принципы создателя нашего театра, утверждал на сцене революционный романтизм, влюбленность в революцию и желание высказаться со сцены со страстностью Маяковского. Таким образом, рамки традиций при Р. Н. Симонове необыкновенно расширились, и сами традиции, словно река, стали более полноводными.

Рядом с Рубеном Николаевичем Симоновым работал замечательный вахтанговский актёр Борис Васильевич Щукин [9] – с его реализмом, умением глубоко постигать характеры. Б. Щукин – наследник реалистического направления русского советского театрального искусства…

Э. БОБРОВ: Простите, Евгений Рубенович, прерву Вас. В одном из своих выступлений, помнится, Вы говорили о том, что трудно представить себе художников столь противоположных друг другу…

Е. СИМОНОВ: Нисколько не противореча себе, я говорил также и о том, что оба они были самыми талантливыми и последовательными учениками Е. Б. Вахтангова. Они работали по-разному, у каждого из нихбыл свой творческий почерк. Они создавали два взаимообогащающих направления театра Вахтангова. Невозможно представить себе историю Театра имени Вахтанова без Бориса Щукина, как немыслимо вообразить развитие и становление вахтанговского театра без Рубена Симонова. В то время как Щукин играл Егора Булычева [10], утверждая с подмостков вахтанговской сцены глубочайшее проникновение в законы реализма, Симонов ставил «Интервенцию» [11] Л. Славина, создавая поэтический жанр революционно-романтического спектакля. Два могучих направления советского театра – поэтическое и реалистическое – органично уживались под крышей вахтанговского театра, и весь секрет этого художественного братства заключался в том, что реализм Щукина всегда был отлит в совершенную театральную форму, а театральность постановки Симонова всегда строилась на фундаменте глубокой жизненной правды. И если говорить о том, что такое вахтанговское направление в искусстве театра, то следует прежде всего разобраться в художественном опыте Щукина и Симонова, потому что каждый из них наследовал одну их сторон учения Вахтангова, и эти две, казалось бы, противоположные темы – тема Щукина и тема Симонова, -- зазвучав одновременно, создали удивительный по своей гармонии дуэт.

Э. БОБРОВ: Разумеется, говоря о традициях вахтанговского театра, нужно говорить и о «Принцессе Турандот», и о «Чуде святого Антония», которые поставил Е. Б. Вахтангов, и вместе с тем об «Интервенции», о «Егоре Булычове», о «Фронте» [12], о «Виринее» [13] …

Е. СИМОНОВ: Совершенно верно.

Э. БОБРОВ: Рубен Симонов и Борис Щукин словно нарочно отошли на два противоположных края театрального горизонта.

Е. СИМОНОВ: Один из них поднял знамя театральной романтики, другой – знамя театрального реализма. Оба они двинулись навстречу друг другу и, объединившись, пошли вперед, ведя за собой коллектив родного вахтанговского театра. Великая их встреча была ознаменована рождением спектакля «Человек с ружьем» [14]. И Щукин, и Симонов создали свою традицию, оставили в театре своих непосредственных наследников.

Э. БОБРОВ: Думаю, что если посмотреть сегодняшнюю труппу театра, то можно обнаружить последователей романтического направления Р.Симонова и реалистического направления Б. Щукина. Юлия Борисова [15], Николай Гриценко [16] наследуют симоновскую линию и наиболее ярко ее выражают, а Михаил Ульянов [17], Лариса Пашкова [18] являются продолжателями творческой манеры Б. Щукина.

Е. СИМОНОВ: Но всё-таки должен сказать, что деление весьма условно. Вообще вопрос о театральных традициях не прост.

Э. БОБРОВ: Я разделяю Вашу мысль о том, что свести целое творческое направление в одну формулировку, заключить его в какую-либо фразу трудно. Точные формулировки скорее свойственны математике, чем искусству. Однако несомненно, что последний спектакль Рубена Николаевича Симонова – «Конармия» [19] -- продолжает традиции, о которых мы с Вами говорили и которые сливаются из двух направлений.

Е. СИМОНОВ: Но не только сливаются. Они, эти направления, взаимодействуют, обогащают одно другое, заставляя задуматься о новых возможностях театра. Только так я и мыслю себе сущность наследия, оставленного большими мастерами советского искусства – Б. Щукиным и Р. Симоновым, выросшими на общей, чрезвычайно плодородной почве творческих принципов Е. Б. Вахтангова.

Э. БОБРОВ: Разговор о развитии традиций невозможен без разговора о новаторстве. Известны многие явления искусства, которые отмирают, теряют свою актуальность и интерес потому, что, раз и навсегда воплотившись в тех или иных творческих принципах, как бы заключаются в этакую непробиваемую броню, остаются в замороженном состоянии, лишаются живых соков современности. Таких примеров достаточно в истории театрального искусства, такие примеры есть и в нашей культурной жизни. Но не будем говорить об этом, это тема другого диалога… Советское искусство отличается своей новаторской сутью, своей передовой идеологией. Вспомним: только что родившейся молодой Советской власти нуженбыл новый театр и появились «Шторм» [20] Билль-Белоцерковского в театре имени МГСПС, «Любовь Яровая» [21] Тренева в Малом, «Бронепоезд 14 – 69» [22] Иванова в Художественном. Ветер времени как бы наполнил новым содержанием старый театр. Вопрос о новаторстве – это вопрос не столько новаторства самой формы, хотя и в этой обрасти могут быть интересные находки, а, главным образом, поиска в области новых тем, новых современных и острых жизненных конфликтов.

Е. СИМОНОВ: В практике Вахтанговского коллектива следует отметить линию, чрезвычайно ярко выраженную в завете Е. Б. Вахтангова о том, что художник должен творить вместе с народом, творящим революцию.

Я думаю, именно эту генеральную линию можно ясно проследить как фарватер всей деятельности коллектива. Когда я писал сценарий вечера к пятидесятилетию театра, то обратил внимание, что не было сезона, когда бы не ставилась новая современная советская пьеса. Достаточно сказать, что на сцене театра дебютировали драматурги, которые составили славу советского театрального искусства: Л. Сейфуллина – «Виринея» [23], Ю. Олеша – «Заговор чувств» [24]. Мы первые ставили «Интервенцию» [25] Л. Славина, «Иркутскую историю» [26] А. Арбузова…

Э. БОБРОВ: Особо следует отметить, на мой взгляд, постановку на Вашей сцене только в текущем театральном сезоне трех спектаклей, объединенных общей темой «Человек и его дело».

Е. СИМОНОВ: Я думаю, это и есть основная традиция – линия создания нового советского репертуара.

Э. БОБРОВ: Это добрая традиция. Глубокого уважения заслуживают те режиссеры, которые смело открывают новые имена. Таким талантом первооткрывателя обладал Алексей Дмитриевич Попов [27].

Е. СИМОНОВ: Да, об этом, к сожалению, мало пишут, но роль А. Д. Попова в нашем театре чрезвычайно велика. Именно он после смерти Вахтангова осуществил на вахтанговской сцене постановки «Виринеи» [28] и «Разлома» [29].

Э. БОБРОВ: Замечать, отыскивать новые имена, работать с ними – трудная, но почетная задача…

Е. СИМОНОВ: Я внимательно слежу и за новой драматургией, и за литературными журналами, публикующими пьесы. Так, прочитав пьесу сравнительно еще молодых драматургов А. Вейцлера и А. Мишарина «День-деньской» [30], я подумал о том, что это произведение окажется именно тем, которое способно увлечь театр. И не ошибся в своих предположениях. По-моему, это авторы с большим будущим.

Э. БОБРОВ: Сейчас происходит очень интересный процесс: театральный зритель чрезвычайно интересуется всем тем, что касается так называемых производственных тем. Помните, каким успехом пользовались, да и сейчас пользуются, спектакли «Человек со стороны» [31] И. Дворецкого, «Сталевары»[32] Г. Бокарева? Как привлекали они нас, зрителей, новизной темы, актуальностью конфликтов! «Секрет» этого успеха прост: И. Дворецкий и Г. Бокарев подняли весьма важные проблемы отношения человека к делу в век научно-технической революции. Такой повышенный интерес к, казалось бы, неинтересной производственной теме наблюдается и к спектаклю «День-деньской».

Е. СИМОНОВ: Авторы пьесы «День-деньской» побывали на таганрогском заводе «Красный котельщик», где встречались с интересными людьми – инженерами, командирами производства, ознакомились с их трудом, посмотрели на процесс дел рук человеческих. И то, что они написали в своей пьесе, навеяно живыми людьми, конкретными человеческими судьбами, является подлинной жизненной правдой.

Э. БОБРОВ: Одной жизненной правды ещё маловато для создания произведений искусства – это только материал для спектакля. Мало только знать жизнь. Зная жизнь, изучив её, надо быть художником, чтоб подняться до человеческих личностей, создать емкие яркие характеры, передать жизнь человеческого духа, как говорил К. С. Станиславский.

Е. СИМОНОВ: Мне трудно сейчас говорить о своей работе, как постановщика «Дня-деньского», да и о работе М. Ульянова в этом спектакле уже много написано. Мне думается, что в этой роли он пошел неизведанным для себя путем, отказавшись от многих своих привычек, навыков. В образе своего героя он воплотил черты многих живых людей, которых знал, наблюдал за ними долгие годы.

Э. БОБРОВ: М. Ульянов счастливо сочетает характер с характерностью. И внешний и внутренний его облик гармоничны.

Е. СИМОНОВ: Последнее время на нашей сцене и на сценах других театров актеры часто играют «от себя», или, как говорил К. С. Станиславский, «себя в предлагаемых обстоятельствах». Если актер по своим индивидуальным качествам подходит на роль директора, ему поручают эту роль, и в этом образе он действует от себя. Очень надоела, утомила эта мнимая правда – действие актера от своей индивидуальности, когда эта индивидуальность совпадает с характером роли. Это не самый благодатный путь в искусстве. И мы стараемся уйти от него. В результате работы актер создаёт человеческий характер. А создание образа современника – высшее назначение и режиссёра, и актёра, и драматурга. Только исходя из этих высоких требований, и надо подходить к созданию произведения искусства на современную тему.

Э. БОБРОВ: На мой взгляд, и в спектакле «Из жизни деловой женщины» [33] интересна попытка создания характера при помощи яркой внешней характеристики, так, как это сделала Ю. Борисова. Во всяком случае, прием зрителями этих двух последних работ театра убеждает меня в этом. Успех не случаен. Знать жизнь, знать думы и чаяния современников – вот одна из важнейших традиций театра.

Е. СИМОНОВ: Отображать правду жизни – важнейшая традиция, завещанная нам Вахтанговым. Умение слышать время и умение всегда быть современным. Недаром он говорил актёрам: «Сегодня нельзя играть «Турандот» так, как вчера, а завтра нельзя играть так, как вы играете сегодня».

Э. БОБРОВ: Вахтангов любил и умел понимать комедию, вообще жанр комедийный…

Е. СИМОНОВ: Любят все, понимают немногие…

Э. БОБРОВ: Кстати, это замечание тоже касается нашей темы. Что-то у Вас комедия нынче не в почёте?

Е. СИМОНОВ: Считаю, что вопрос о возрождении комедии на нашей сцене – один из первоочерёдных. Я вижу ошибку в том, что на нашей афише мало комедий, сатирических спектаклей. Я лично сейчас работаю над новым водевилем. Это будет спектакль с пением, танцами, театральной фантасмагорией, он возродит традиции «Льва Гурыча Синичкина» [34] и «Мадемуазель Нитуш» [35].

Вахтанговский театр славился своими актёрами, умеющими петь, танцевать, двигаться… Вообще, говоря о комедийном жанре в целом, хочется отметить актуальную и своевременную статью Сергея Михалкова [36], опубликованную недавно в «Правде», в которой я вижу принципиальную позицию. Статья нашла живейший отклик в коллективе вахтанговцев, в среде его комедийных актёров, которые – что скрывать – соскучились по комедийному жанру.

Э. БОБРОВ: Вполне разделяю Вашу позицию по отношению к комедии, сатире, постановка которых всегда была в традиции коллектива. Однако здесь мне хочется заметить, что понятие традиции не может, видимо, сводиться к однозначному понятию преемственности того или иного жанра, унаследованию той или иной темы. В связи с этим я приведу в пример такой своеобразный театр, как Театр драмы и комедии на Таганке, который, как известно, отпочковался от вахтанговцев… Вы признаёте в отношениях с этим театром хоть какую-нибудь степень «родства»?

Е. СИМОНОВ: Я всегда с большим уважением относился к творчеству создателя этого театра и его главному режиссеру Юрию Петровичу Любимову [37]. Я могу даже сказать,что горжусь тем, что, как режиссер, неоднократно встречался с ним, как с актёром. Наиболее серьёзной работой были «Два веронца» [38] – одна из первых моих режиссёрских работ, потом мы встречались в работе над пушкинскими трагедиями, где Ю. Любимов играл Моцарта [39], и, наконец, в моей постановке «Иркутской истории» [40], где он сыграл Виктора. Будучи талантливым актёром, Ю. Любимов пользовался большим авторитетом в нашем театре. Мне жаль, что он оставил нашу сцену как актёр.

Проявление яркого режиссёрского таланта Ю. Любимого не было для нас неожиданностью. В актёрских работах Юрия Петровича чувствовался режиссёрский глаз. И что Театр на Таганке родился на основе одного из направлений нашего театра, о которых мы с вами говорили – явление закономерное. В первом спектакле этого театра «Добрый человек из Сезуана» [41] я, несомненно, вижу вахтанговскую первооснову.

Э. БОБРОВ: Но было бы правильно сказать, что Ю. Любимов всё-таки довольно далеко отошёл от принципов Е. Б. Вахтангова. Настолько далеко, что, пожалуй, правомерней говорить о творческом споре с вахтанговцами…

Е. СИМОНОВ: Это естественно. Я думаю, что в творчестве Ю. Любимова прежде всего заложен полемический задор и своеобразное чувство театральной формы, где, несомненно, присутствуют и традиции,и теория Е. Б. Вахтангова.

Э. БОБРОВ: И всё-таки, на мой взгляд, Театр на Таганке, продолжая вахтанговские традиции, идёт по линии развития, совершенствования, поиска одной лишь внешней театральной формы.

Е. СИМОНОВ: Не согласен. Театр под руководством Ю. Любимова не продолжает традиции Е. Б. Вахтангова, а, восприняв вахтанговское учение, создаёт свой, любимовский почерк, свою режиссёрскую манеру, своё понимание роли режиссёра и места актёра в спектакле.

Э. БОБРОВ: Да, многообразное это понятие – продолжение традиций, их развитие…

Е. СИМОНОВ: Вот ещё к тому же. Мне лично очень хочется поставить с вахтанговцами Чехова. У нас есть спектакль о Чехове, а чеховского спектакля нет. Сейчас, когда у нас есть Пушкин, есть Достоевский, Островский, Горький, моя мечта – чтобы вахтанговцы соприкоснулись с Чеховым. Я думаю, тут нет никакой тайны – я давно готовлю себя к «Вишнёвому саду».

Э. БОБРОВ: «Вишнёвый сад»?!

Е. СИМОНОВ: …Что же вы замолчали?

Э.БОБРОВ: Знаете, поначалу мне трудно было представить «Вишневый сад» на Вашей сцене. Но, пожалуй, этот спектакль действительно может стать подлинно вахтанговским, созданным в русле традиций, которые вы бережно храните и продолжаете на протяжении многих лет. Подождём до премьеры!

Примечания:

[1] Е. Р. Симонов (1925 – 1994) – советский режиссер театра. Худ. руководитель Театра им. Е. Вахтангова (1969 – 1987).

[2] Год первой постановки театра по сказке Карло Гоцци «Турандот» – 1922. Режиссер – Е. Б. Вахтангов. Это последняя постановка режиссера.

[3] Е. Б. Вахтангов (1883 – 1922) – русский и советский режиссер театра, актер и педагог. Основатель Третьей Студии МХТ (с 1926 – Государственный театр имени Е. Вахтангова).

[4] Поставлен в 1921 году по одноименной пьесе М. Метерлинка. Режиссер – Е. Б. Вахтангов.

[5] Постановка 1922 года, по одноименной пьесе С. А. Ан-ского. Режиссер – Е. Б. Вахтангов.

[6] Премьера – 1921 год, по одноименной пьесе А. Стринберга. Режиссер – Е. Б. Вахтангов.

[7] Год постановки – 1915-й, по одноименной пьесе Х. Бергера. Режиссер – Е. Б. Вахтангов.

[8] Р. Н. Симонов (1899 – 1968) – советский актер, главный режиссер Театре им. Е. Вахтангова (1939 – 1968), отец Е. Р. Симонова.

[9] Б. В. Щукин (1894 – 1939) – советский актер, театральный режиссер, театральный педагог.

[10] «Егор Булычов и другие»: год постановки – 1932-й, по одноименной пьесе М. Горького. Режиссер – Б. Е. Захава.

[11] Год постановки – 1933-й, по одноименной пьесе Л. И. Славина. Режиссер –Р. Н. Симонов.

[12] Год постановки – 1942-й, по одноименной пьесе А. Е. Корнейчука. Режиссер – Р. Н. Симонов.

[13] Год постановки – 1967-й, по одноименной повести и пьесе Л. Н. Сейфуллиной и В. П. Правдухина. Режиссер – Р. Н. Симонов.

[14] Год постановки – 1937-й, по одноименной пьесе Н. Ф. Погодина. Режиссер – Р. Н. Симонов.

[15] Ю. К. Борисова (1925) – советская и российская актриса, с 1947 года работала в Театре им. Е. Вахтангова.

[16] Н. О. Гриценко (1912 – 1979) – советский актер, артист Театр им. Е. Вахтангова (1937 – 1941 / 1942 – 1979).

[17] М. А. Ульянов (1927 – 2007) – советский и российский актер, артист Театр им. Е. Вахтангова с 1950-го.

[18] Л. А. Пашкова (1921 – 1987) – советская актриса, с 1942-го – актриса Театра им. Е. Вахтангова.

[19] Год постановки – 1966-й, по рассказам И. Э. Бабеля. (Режиссер – Р. Н. Симонов.

[20] Год постановки – 1925-й, по одноименной пьесе В. Н. Билль-Белоцерковского. Режиссер – Е. О. Любимов-Ланской.

[21] Год постановки – 1926-й, по одноименной пьесе К. А. Тренева. Постановщики – И. С. Платон и Л. М. Прозоровский.

[22] Год постановки – 1927-й, по одноименной повести и пьесе Вс. В. Иванова. Худ. руководитель постановки – К. С. Станиславский; режиссеры – И. Я. Судаков, Н. Н. Литовцева.

[23] Год создания повести – 1924-й. Переработана в пьесу в 1925 году.

[24] Год написания пьесы – 1929-й (инсценировка романа «Зависть», написанного Ю. К. Олешой в 1927-м).

[25] Год создания пьесы – 1932-й.

[26] Год создания пьесы – 1959-й.

[27] А. Д. Попов (1892 – 1961) – советский актер, режиссер, педагог.

[28] Год постановки – 1925-й, по одноименной повести и пьесе Л. Н. Сейфуллиной и В. П. Правдухина. Режиссер – А. Д. Попов.

[29] Год постановки – 1927-й, по одноименной пьесе Б. А. Лавренёва. Режиссер – А. Д. Попов.

[30] Год написания пьесы – 1974-й. В том же году состоялась премьера постановки пьесы Е. Р. Симоновым.

[31] Год создания пьесы – 1971-й. В этом же году она была поставлена на двух площадках: Театр на Малой Бронной (постановщик – А. В. Эфрос) и Театр им. Ленсовета (постановщик – И. П. Владимиров).

[32] Год создания пьесы – 1972-й. Премьера первой постановки во МХАТ им. М. Горького в 1973-м. Режиссер-постановщик – О. Н. Ефремов.

[33] Год постановки – 1974-й, по одноименной пьесе А. Б. Гребнева. Режиссер – Л. В. Варпаховский.

[34] Комедия-водевиль в 5 действиях Д. Т. Ленского 1939-40 гг., перевод с французского языка - водевиль «Отец дебютантки» (1837); авторы – М. Теолон и Ж. Баяр.

[35] Оперетта Ф. Эрве, написанная в 1883-м.

[36] С.В. Михалков. Мишени советских сатириков. Московская правда. 1964. 09 окт.

[37] Ю. П. Любимов (1917 – 2004) – советский российский театральный режиссер, актер, педагог. Актер Театра им. Е. Вахтангова (1936 – 1962). Художественный руководитель Московского театра на Таганке (1964 – 2011).

[38] Год постановки – 1952-й, по одноименной пьесе У. Шекспира. Режиссер – Е. Р. Симонов.

[39] Год постановки – 1959-й, по А. С. Пушкину. Режиссер – Е. Р. Симонов.

[40] Год постановки – 1959-й, по пьесе А. Н. Арбузова. Режиссер – Е. Р. Симонов.

[41] Год первой постановки – 1963-й, по пьесе Б. Брехта «Добрый человек из Сычуани». Режиссер – Ю. П. Любимов.

Статья подготовлена к публикации Екатериной Сальниковой, студенткой образовательной программы «Филология» НИУ ВШЭ