Антропологическая экспедиция в Республику Коми — 2025
Полевой сезон 2025 года открылся экспедицией на север Республики Коми. С 16 февраля по 2 марта 2025 года сотрудники Центра социокультурных и этноязковых исследований и студенты Высшей школы экономики работали в Ижемском районе и Ухтинском городском округе.
Участники первой экспедиции сезона отправились в Республику Коми, чтобы изучить широкий спектр тем — от языка и этничности в северных сёлах до промышленности и корпоративной политики ресурсодобывающих компаний. В этом году было принято решение работать двумя партиями — часть экспедиционной команды работала в Ухте и ближайших населённых пунктах, совершала выезды в Инту и Сыктывкар, в то время как другая часть отправилась в Ижемский район. Участники экспедиции рассказывают о её ходе и результатах в формате полевого дневника.
***
Первая из экспедиционных групп большую часть времени провела в Ижемском районе, одном из самых северных в республике. Предыдущие экспедиции в Ижемский район проходили летом 2021 и весной 2022 года, после чего исследовательская группа в течение двух лет (2023, 2024) работала в соседнем Усинском муниципальном округе. В этот раз мы вернулись в Ижму, чтобы далее развивать начатые темы и посмотреть на динамику изменений, произошедших за последние два года.
Основную часть времени мы жили в районном центре, селе Ижма, откуда выезжали в другие населённые пункты района. Мы работали в сёлах Заречья, находящихся, как следует из локального топонима, на противоположном от районного центра берегу реки Ижмы. Также мы охватили так называемый нижний куст — поселения в низовьях реки Ижмы, Кельчиюр и Усть-Ижму — и Припечорье: Брыкаланск и Кипиево.
В предыдущих экспедициях в Ижме мы занимались вопросами, связанными с функционированием коми языка, и в этот раз часть из нас фокусировалась на динамике языковой ситуации. Мы поговорили с работниками школ о преподавании языка и его использовании в образовательном процессе. В Ижемском районе во многих школах преподаётся литературный коми язык, при этом родители могут выбрать, будут их дети изучать коми как «родной», с большим количеством грамматических материалов, или как «государственный», по упрощённой программе. Количество часов коми как «родного» больше, обычно дополнительный час пересекается с другим предметом. Так, например, в Усинском округе мы встречали случай, когда дети, изучающие коми, пропускали урок информатики; аналогично в Ижемском районе в одной из школ коми урок совпадал по расписанию с уроком английского языка.
На освоение коми языка влияет несколько факторов. Во-первых, в школах преподаётся литературный вариант языка, который заметно отличается от «живого» ижемского диалекта, распространённого в районе. Во-вторых, деление на классы с коми как «родным» и коми как «государственным» кажется несбалансированным — всё больше детей выбирает изучать коми как «государственный» из-за более простой программы учебной дисциплины. Более того, педагоги отмечают тенденцию с невыбором коми языка: всё чаще в рамках дисциплины «родной язык» дети выбирают русский вместо коми.
Кроме этого мы занимались вопросами административного управления, образования, экономики района и так же, как и в Усинском округе, продолжили заниматься проблематикой, связанной с экологией и социальной политикой добывающих компаний.
Вопросы, связанные с экологией, особенно актуальны для припечорских сёл, куда в конце первой недели отправилась часть ижемской команды. Нам было интересно сравнить дискурсы вокруг загрязнения реки Печоры, встречающиеся в Ижемском районе и в сёлах Усинского округа, находящихся выше по течению. Как отмечали наши информанты, летом они (так же, как и жители соседнего округа) наблюдают нефтяные пятна на реке. Однако в Ижемском районе заметно реже говорят об испорченности Печоры и рыбы в ней, о проблемах со здоровьем, нежели в Усинском округе. Значимо и отсутствие активного финансирования со стороны нефтяных компаний. В то время как в сёлах Усинского округа компании часто выделяют деньги на ремонт и обустройство бюджетных учреждений, на путёвки в детские лагеря на юге, в Ижемском районе это происходит в гораздо меньшем объёме. Это соответствует относительно небольшому присутствию нефтяных компаний в районе по сравнению с Усинским округом.
Коллеги, отправившиеся в Припечорье, работали в Брыкаланском сельском поселении, куда входит само село Брыкаланск и находящаяся в трёх километрах от него деревня Чика. Хоть численность населения в них снижается, молодые люди продолжают строить новые дома. Многие живут в Чике, а работают — в Брыкаланске. Именно там находятся основные государственные учреждения: администрация, школа, дом культуры, где жители Чики также проводят досуг — несколько лет назад Чикинский дом культуры был закрыт из-за нерентабельности. Между сёлами жители могут перемещаться и пешком, но чаще используют машины, снегоходы в зимний период и лошадей. Несмотря на закрытие совхозов в 1990-х, сельское хозяйство в Припечорье сохранилось, некоторые жители продолжают держать лошадей и коров.
Как и для других сёл, расположенных по Печоре, в Брыкаланском сельском поселении актуальна тема удалённости от административного центра, которую люди воспринимают по-разному. С одной стороны, это трудности с доступом к медицинским и административным учреждениям, необходимость тщательного планирования закупок, особенно в сезон весенней и осенней распутицы; с другой стороны — меньший административный контроль.
В Брыкаланске и Чике нам также удалось много узнать о работе с молодёжью, как в школе, так и за её пределами. Мы узнали о недавно появившемся молодёжном совете, цель которого — «разбудить» молодёжь, у которой не так много опций досуга. Примечательно, что деятельность молодёжных советов основана преимущественно на личной инициативе группы молодых людей. У совета нет своего здания, где можно было бы проводить мероприятия, но он активно сотрудничает и со школой, и с домом культуры. Например, в школе проводятся тренировки по волейболу, в которых участвуют и школьники.
Помимо посещения отдалённых припечорских сел, мы совершали однодневные выезды в близлежащие населённые пункты. Одним из таких мест была деревня Ласта, расположенная относительно неподалёку от районного центра на правом берегу реки Ижма. Зимой сюда можно быстро добраться на машине, но летом большим препятствием становится река и деревня становится изолированной от «большой земли» несмотря на свою близость к районному центру. Тем не менее культурная жизнь здесь кипит: жители собственными силами открыли музей, организовали реставрацию церкви, в которой сейчас расположен дом культуры. Также в Ласте каждые два года проводится Праздник охотника, который считается брендом Ижемского района. Ласта стала для нас интересным местом для изучения культурного активизма и самоорганизации.
За эту экспедицию нам удалось продвинуться в изучении вопросов оленеводства. Республика Коми — важный регион российского оленеводства. Оно представляет символическую ценность для республики в целом и занимает особое место в идентичности северных коми. Центром ижемского оленеводства является село Сизябск — там находится главное здание оленеводческого хозяйства. Там мы поговорили о промысле, узнали о годовом цикле кочевания стад и их маршрутах в разные сезоны. Ранее мы занимались схожими вопросами в Мурманской области, где в отличие от Ижемского района люди не ходят вместе со стадом круглый год. Здесь же пастбища довольно чётко поделены между разными хозяйствами Республики Коми и соседнего Ненецкого автономного округа. Пастухи должны следить, чтобы олени шли по своему маршруту, не отбивались от стада и не паслись на чужих территориях. В комплексе это способствует большей сохранности стада, нежели полувольный выпас на Кольском полуострове.
Мы затронули типичную для оленеводства проблему уменьшения численности работников в бригадах: молодые люди всё реже идут в оленеводы, во многом из-за малой прибыльности занятия вкупе с тяжёлом трудом. Часто сами родители-оленеводы не хотят, чтобы их дети продолжали ходить в тундру, а попасть в оленеводство «со стороны», то есть в случае, если в семье им не занимались, почти невозможно. Девушки всё реже ездят в тундру чумработницами. В ведение женщин в тундре входит всё, кроме выпаса оленей: установка и сборка чума, готовка, стирка, уборка — словом, всё обеспечение жизни и быта. Многие женщины сегодня выбирают оставаться с детьми в сёлах, пока мужчины находятся в тундре. Тогда в бригадах, где женщин нет, вся их работа переходит мужчинам. О снижающейся популярности оленеводства как занятия можно судить и по тому, что в единственном техникуме района, который находится в Щельяюре, уже несколько лет не открывается набор студентов на профессию оленевода-механизатора.
***
Вторая часть экспедиционной команды в это время работала в Ухте, где исследовала взаимодействие градообразующих предприятий с местным сообществом, активистами, культурными, образовательными и научными институциями, а также изучала особенности политики памяти по отношению к этому городу с трудной историей. Ухта возникла в 1929 году как центр широкой системы лагерной добычи и первичной обработки полезных ископаемых (в первую очередь нефти). За почти вековую историю Ухта прошла путь к тому, чтобы стать современным городом, комфортным для жизни почти ста тысяч ухтинцев, вторым по величине населённым пунктом республики после столицы и важным логистическим центром энергетической системы Республики Коми и всей России.
Мы посетили такие организации, как Ухтинский нефтеперерабатывающий завод, Тимано-Печорский научно-исследовательский институт, Ухтинский государственный технический университет, местный комплекс краеведческого музея. Как уже было отмечено, город основывался в тяжёлых условиях, и современное его устройство не просто носит отпечаток тех первых лет, связанных с созданием тяжёлой промышленности трудом заключённых, но пытается переосмыслить это наследие. Так, Ухтинский НПЗ, ключевое предприятие в цепочке нефтепереработки для арктического региона, несколько лет назад начал процесс формирования собственного архива, позволяющего увековечить память нескольких поколений работников, их личные истории и достижения. Для современных гуманитарных и социальных наук эго-документы представляют всё большую ценность не только как исторический источник, но и как способ пересобирать глобальные исторические нарративы — в том числе чтобы преодолевать травмы, расколы. Заводы, обязанные своим появлением подневольному труду — зачастую ложно — осуждённых, в условиях, когда индустриализация требовала огромного количества людских ресурсов, могли бы стать предметом жарких споров, нужно ли их оставлять или правильнее было бы закрыть их. Однако именно обращение к личным историям, коммеморация и сопричастность к долгой и насыщенной истории позволяет пережить память лагерей и при этом оставить в городе то, что заставляет местных жителей его любить и хотеть в него вернуться.
Помимо самой Ухты участники экспедиции также посетили посёлок с уникальным типом добычи, Ярегу, знаменитую тем, что нефть там добывается шахтным, а не скважинным способом. Несмотря на трудности такого производства, этот посёлок всё ещё предоставляет большое количество рабочих мест, поэтому речи о закрытии населённого пункта пока не идёт. Совсем другую ситуацию мы увидели в Инте, некогда крупном шахтёрском городе и центре муниципального округа, где основное производство, добыча энергетического угля, было закрыто из-за нерентабельности. Сегодня город живёт гораздо беднее, чем когда-либо в своей истории, однако местные жители не теряют надежд на его спасение.
В Сыктывкаре, столице республики и самом большом её городе, нефтегазовые компании почти не представлены, самое крупное предприятие города — Сыктывкарский лесопромышленный комплекс. Тему добычи нефти и газа можно встретить в основном в художественном оформлении городского пространства, зачастую оставшемся с советского периода. Хотя заработная плата в ухтинской промышленности в среднем выше, чем в Сыктывкаре, рабочая миграция из столицы республики в Ухту невысока.
Таким образом, мы увидели очень разное отношение индустриальных городов Севера к своему наследию — экономическому, историческому, культурному. Фокусируясь на связи экономики не только с тяжёлой индустрией, но и с развивающейся сферой услуг и с попытками встроиться в постиндустриальность в целом, мы расширили и углубили свои ранее начатые исследования.
***
Наша полевая работа получилась довольно обширной, мы охватили большое количество населённых пунктов и тематик. По возвращении в Москву мы продолжаем обрабатывать данные, собранные в поле. Мы используем их при подготовке дипломов, научных статей, тезисов на конференции, которые, надеемся, вырастут в полезные для республики и её жителей материалы.
Экспедиционная команда выражает благодарность программе исследовательских экспедиций НИУ ВШЭ «Открываем Россию заново» за финансовую поддержку. Мы благодарим всех жителей Республики Коми, представителей различных организаций, работников разных сфер — всех тех, кто согласился уделить нам время и поделился с нами своими историями, своим опытом и своим видением ситуации в регионе.