«За вещами, которые не возьмешь в Википедии, обращаются обычно ко мне»
Мы сейчас находимся в корпусе Вышки на Хитровке, где ты учишься на магистерской программе «Трансмедийная журналистика», верно?
Не совсем. Моя магистерская программа называется «Медиапроизводство в креативных индустриях», но в связи с тем, что в этом году был закончен набор на эту программу, нас перевели на «Трансмедийное производство».
А что такое трансмедиа?
Мне кажется, это любые расширения, которые так или иначе связаны с медиа. Вообще, сложный вопрос, даже преподаватели не могут дать на него точного ответа. Чувствую себя как на экзамене (смеется). Наверное, в первую очередь, это прикладная дисциплина, которая показывает взаимосвязь каких-то медийных вещей, с тем, что, что выходит за их грань, то есть, в офлайн.
Почему после бакалавриата ты решила прийти именно сюда, на департамент медиа?
Честно сказать, сначала я хотела пойти на международные отношения, но мне не хватило нескольких баллов, чтобы поступить на бюджет. В качестве запасного варианта взяла «Медиапроизводство», там нужно было только портфолио. Пока что я не жалею об этом, но изначально вообще не предполагала, что буду заниматься медиа.
Каково, на твой взгляд, текущее состояние российской журналистики?
Ее не существует. Нет того, с чем я постоянно встречаюсь и постоянно читаю — Wall Street Journal, Times, Reuters, Bloomberg. Разница ощутима. Я пишу об экономике, это нейтральная вещь, не соврешь, так как имеешь дело по большей части с цифрами и данными. В новостях элементы пропаганды присутствуют, в тех же заголовках. Иногда схожу с ума от этого, ведь журналистика — объективность в первую очередь. Конечно, я имею в виду крупные издания, а что касается маленьких — Медуза, Мел более-менее продвигаются на необходимый уровень.
С чего начался твой интерес к нынешней профессии?
С того, что пришла на работу в ТАСС, это тоже произошло случайно. До этого я занималась digital, управлением репутации в сети разных чиновников, и мне надоело там работать, это занятие было довольно механическим, я устала от этого. Внезапно наткнулась на вакансию редактора в ТАССе, и как ни странно, прошла без какого-либо опыта.
Это какой-то конкретный отдел?
Да, я занимаюсь экономикой.
Она была тебе интересна до этого?
Нет, просто на отборе были определенные тесты на эрудированность, видимо я показала свои знания в экономике, но не могу сказать, что она мне когда-либо нравилась. На бакалавриате у нас было три года экономики, и все это время я думала, что меня выгонят из университета, а в итоге все знания уложились в одну кучу.
Выходит, в твоей жизни все очень разнообразно — экономика, трансмедиа, международные отношения. Как при всем этом после одиннадцатого класса ты выбрала именно историю?
История для меня не просто учебники, я еще в школе пыталась изучать исторические источники, текстовые и аудиовизуальные, но при поступлении рассматривала её как второй вариант. Я мечтала стать дипломатом, возможно, политиком или политологом, хотела поступать на международные отношения, но не получилось. Видимо, уже тогда у меня с этим направлением не складывалось. В итоге я поступила на истфак и оказалось, что это было лучшим решением в жизни, потому что я получила все знания, необходимые для более-менее образованного гуманитария.
Я общаюсь со своими однокурсниками по магистратуре, они приехали из других городов и занимались там именно журналистикой, возможно, там еще советская школа осталась. Шаг влево-шаг вправо, и они уже начинают сомневаться, узко мыслят. У вышкинских журналистов, думаю, в этом плане все на уровне наших историков.
Можешь вспомнить последний случай, когда историческое образование помогло тебе в журналистской профессии?
Да, совсем недавно товарищу нужно было помочь, дать бэкграунд по каталонскому кризису: что там происходило, когда Каталония стала Каталонией, дать основные моменты истории Испании в принципе. За вещами, которые не возьмешь в Википедии, обращаются обычно ко мне, поскольку я историк по образованию.
У каждого историка есть любимый исторический период, эпоха. Твоя дипломная работа связана с Византией. Почему именно эта страна и что ты анализировала?
Мое знакомство с Византией началось на 2 курсе, до этого у меня был не очень удачный опыт исследования истории повседневности Москвы в 1812-1825 годы. Я еще сама была зеленая, в качестве источника использовала «Москву и москвичей» Гиляровского. Потом ко мне подошел мой научный руководитель, Александр Борисович Каменский, и спросил, как я такое допустила. А к Византии пришла благодаря дисциплине «История Средневековья» и общения с Андреем Юрьевичем Виноградовым. Мой период — десятый век, это время было расцветом культурной жизни империи, и тогда издавалось очень много трактатов, сами императоры их писали. Источники, на которых я основывалась — трактаты Константина Багрянородного, а тема — визуальное оформление императорских церемоний в средневизантийском Константинополе. Я изучала значение церемониальной культуры: как византийцы одевались, что делали на праздниках, что обозначал цвет одеяний не только императора, но и, например, прислуги.
Чем историческое образование в Вышке отличается от остальных?
У наших преподавателей инновационный подход к тому, как изучать историю. Не хочу обижать другие вузы, но люди, которые в этих вузах преподают, в основном рассказывают своим студентам сухие факты, которые потом нельзя нигде применить. Наш истфак помогает начать маленькому зеленому человечку думать. Это главное отличие и главный плюс.
Что бы ты посоветовала абитуриентам и выпускникам бакалавриата, которые не могут определиться со своим будущим?
Ребятам-гуманитариям, поступающим на бакалавриат, я бы посоветовала пойти по тому же пути, по которому пошла я — выбрать что-то фундаментальное (не обязательно историю, в Вышке хорошо преподают философию, культурологию), отучиться, а потом уже думать. Тем, кто закончил бакалавриат — взять что-то прикладное, например, журналистику, менеджмент.
Текст: Денис Маслаков (ОП «Журналистика»)
Фотографии: Алеся Лескова (ОП «Медиакоммуникации»)