Власть как средство и среда
А.Ф. Филиппов: «Я не уверен, что смогу разрешить те загадки, о которых здесь шла речь. Но какие-то дополнительные соображения сверх написанного, или по крайней мере в связи с написанным, я постараюсь высказать. Есть проблема, которая с самого начала не обозначалась как центральная. Проблема вот в чем: власть представлялась как власть какого-то человека, у этого человека были возможности что-то сделать, у него было желание что-то сделать, у него были ресурсы, к которым он прибегал. Мы поэтому обозначали его как властвующего, как повелевающего. Ему дано было имя в одном из моих текстов (и дальше так уже и задержалось) — агент один. Тот, над кем осуществлялась эта власть, был назван агент два.
Я все время подчеркивал, что эта власть — межчеловеческая. Ни о какой другой власти речи не идет, как бы ни было соблазнительно иногда сказать, что есть власть института, власть системы, власть организации или власть еще чего-нибудь.
Но так долго продолжаться не могло. Как только мы начинаем выяснять, откуда берется власть у властвующего агента, мы понимаем, что она у него из какого-то постоянного ресурса. Если он не постоянный, то уже и власти собственно нет, а есть простой перевес сил. Власть есть, когда есть постоянная возможность осуществлять то, что хочешь. Тогда и ресурс тоже постоянный.
Сразу возникает большой соблазн исследовать сам этот ресурс и саму власть внутри этого ресурса как собственно принадлежность ресурса, а не принадлежность человека. Когда мы говорили о легитимной власти, зашел долгий разговор о том, как устроена легитимность. Когда обсуждалось, как может властвовать, например, начальник в организации, речь заходила об устройстве организации. Организация по-веберовски понималась как бюрократический механизм.
Чтобы не полностью расстаться с персональным аспектом власти, прошлый раз мы довольно много говорили об устройстве аффекта, желания власти, о том, как много значит для властвующего этот аффект. Значит так много, что он готов самозабвенно отдаться осуществлению этого своего желания властвовать, желания переломить чужую волю, не боясь смерти, без всякой тени корысти, понимаемой как бесстрастный расчет.
Сегодня, судя по всему, пора пойти опять в другую сторону: поговорить об аспектах власти, не связанных напрямую с личным действием или личным желанием. Несколько лет назад я написал предисловие к одной из публикаций Шмитта, это был мой перевод его радиопьесы, точнее, радиолекции, построенной как диалог между молодым ведущим и самим Шмиттом, эта работа называется "Диалог о власти и о доступе к властителю", а мое введение к ней — "Власть как средство и среда"».
Полный текст на портале Gefter.ru