Редактор сайта факультета - Гори Лиана Тенгизовна
Факультет готовит преподавателей и исследователей в области языка и литературы, философии, истории и современной культуры. На факультете преподают ведущие российские ученые и практики из разных областей культуры, а также приглашенные иностранные специалисты. Студенты факультета получают современное гуманитарное образование и основательную языковую подготовку, позволяющие им по окончании университета находить себе широкое профессиональное применение.
Успенский Ф. Б., Литвина А. Ф.
М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2018.
Васюков В. Л., Яскевич Я. С.
Юрайт, 2018.
Костелянец С. В., Сидорова Г. М., Жерлицына Н. А.
Московский государственный лингвистический университет, 2018.
Матвейчев О. А., Беляков А. В.
М.: Книжный мир, 2018.
Успенский Ф. Б., Литвина А. Ф.
М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2018.
46.03.01 «История»: 5 лет, очная форма обучения
45.03.01 «Филология»: 4 года, очная форма обучения
Конференция проводилась Международным Платоновским Обществом (International Plato Society), при поддержке Национального института истории искусств (INHA: Institut national d'histoire de l'art), Университета Париж 1 Пантеон-Сорбонна (Université Paris 1 Panthéon-Sorbonne), Греческого посольства в Париже (Ambassade de Grèce à Paris) и еще 10 образовательных и исследовательских институтов Франции.
Программа конференции
Аннотация доклада А. Плешкова
Понятие вечности играет важнейшую роль в платоновской философии. «Вечные идеи», «вечный мир идей» – столь часто встречающиеся в литературе словосочетания, что «вечное» воспринимается практически как синоним «идеального». Несмотря на безусловную значимость категории вечного у Платона, вплоть до «Тимея» он не предлагает более или менее полного описания понятия. Однако и в «Тимее» описание вечности (так же, как и вечного) неоднозначно и вызывает споры как в историко-философской, так и философской литературе.
Существует две основных стратегии интерпретации понятия «вечность». Во-первых, под вечностью можно понимать бесконечность во времени: x вечен, если и только если нет такого прошлого, когда бы x не существовал, и нет такого будущего, когда x не будет существовать. Эту стратегию можно назвать темпоралистской. Во-вторых, под вечностью можно понимать трансцендентность времени и длительность: x вечен, если и только если ни один элемент x не является частью темпорального ряда. Это стратегия традиционного этернализма. Обе эти стратегии применяются для интерпретации вечности у Платона, но обе они представляются неудовлетворительными.
Так, в пользу темпорализма говорят явные темпоральные коннотации ключевых слов для обозначения вечности и вечного у Платона (ἀεί, ἀίδιος, αἰών). Однако отличие вечного от временного у Платона имеет не количественный, но качественный характер, о чем красноречиво свидетельствует исключение модуса настоящего из списка видов времени (Tim. 37e4). Тем не менее, и этерналистская интерпретация вечности у Платона вызывает вопросы. Во-первых, если вечность трансцендентна времени, то необходимо объяснить платоновское описание времени и временного в терминах вечного (например, αἰώνιος в 37d7 для описания копии; ἀίδιος в 37c6 и 40b5 для описания небесных тел). Во-вторых, если вечность трансцендентна времени, то идеи никаким образом не могут участвовать в устроении космоса.
Выход из интерпретационного тупика подсказывает диалог «Парменид». Здесь вводится понятие настоящего времени (ὁ νῦν χρόνος или просто τὸ νῦν – Parm. 151e–152e), занимающего особое положении в течении времени. Так, согласно Платону, в текущем времени настоящее играет роль связки, выступает в качестве принципа единства и существования: «Если же все становящееся необходимо должно пройти через настоящее (εἰ δέ γε ἀνάγκη μὴ παρελθεῖν τὸ νῦν πᾶν τὸ γιγνόμενον), то, достигнув его, оно прекращает становление (ἐπίσχει ἀεὶ τοῦ γίγνεσθαι) и в это мгновение есть (ἔστι) то, чего оно достигло в становлении» (152с–d). Итак, достигая в своем становлении настоящего, объект перестает становиться и есть то, чем он становился. Настоящее, таким образом, – это «место» бытия, исключающее всякое становление. Кроме того, в чувственном мире объекты находятся в постоянном изменении, поэтому прохождение через настоящее есть не только причащения объекта бытию, но и условие его самотождественности. Становясь иным по отношению к своему прошлому состоянию, объект все-таки, сохраняет собственную идентичность.
Тем не менее, настоящее как место бытия рассматривается в «Пармениде» не самостоятельно, а как элемент времени как такового. Здесь обнаруживается вся парадоксальность времени: все существующее во времени находится в постоянном изменении и становлении; все существующее во времени проходит через настоящее, исключающее всякое изменение и становление. Этот парадокс указывает на то, что в самом сердце всякого становления – есть бытие. Но настоящее во времени, будучи принципом существования и единства, является лишь следом истинного бытия: «[П]оскольку единое непрерывно идет вперед, оно никогда не может быть удержано настоящим (ληφθείη ὑπὸ τοῦ νῦν): ведь уходящее вперед имеет свойство соприкасаться с обоими моментами настоящим и будущим, оставляя настоящее и захватывая будущее и оказываясь таким образом между ними» (152с). Настоящее как часть времени, таким образом, всегда соскальзывает из будущего в прошлое, оно не способно удержать собственное бытие. С одной стороны, присутствие настоящего обеспечивает существование темпоральных объектов. С другой стороны, это только относительное бытие, т.е. становление.
Таким образом, настоящее во времени выполняет сразу несколько функций. Во-первых, настоящее гарантирует самотождественность и существование любого объекта во времени. Можно сказать, что существующее во времени не существует: однажды рожденное неизменно погибает, а при переходе от небытия-до к небытию-после находится в постоянной изменчивости. Тем не менее, причастность к настоящему гарантирует его, по крайней мере, относительное существование, потому что проходя через настоящее объект приобщается к бытию. Во-вторых, настоящее гарантирует самотождественность и существование самого времени. Всякое настоящее было будущим и станет прошлым. Тем не менее, нет такого прошлого, которое не было бы настоящим, и нет будущего – которое не станет настоящим. Без настоящего, несущего в себе бытие, время было бы невозможно, оно просто не могло бы быть. Иными словами, настоящее – это основание времени.
Связанность обсуждения темпоральной проблематики в диалогах «Тимей» и «Парменид» неоднократно отмечалась исследователями. На мой взгляд, «Парменид» предлагает уточнение понятия вечности в «Тимее». Если в «Пармениде» настоящее рассматривается как особый конститутивный, но все же элемент текущего времени, то в «Тимее» Платон рассматривает это настоящее как метафизический принцип, говоря о его независимом от времени существовании. Это настоящее, не как элемент временного ряда, но как основание времени, и есть искомая вечность «Тимея». Вечность не вневременна, потому что представляет собой длительностное основание времени. Она невременна, потому что настоящее неразложимо в последовательность. Вечность – это атемпоральная длительность, особый способ существования идеального в полноте и исключительности настоящего.