• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Факультет гуманитарных наук

 

Подписаться на новости

Автор: Соболевская Ольга Вадимовна

Картотека: русские старообрядцы в Польше

Водзилки
Как диаспора сохраняет идентичность

Северная звезда политического театра

Встреча императора Иосифа II и императрицы Екатерины II возле Кодака на Днепре, Иероним Лёшенколь
Что придворные празднества рассказывают о стратегии Екатерины II

Политика поцелуя

Мозаика церкви Сан-Марко в Венеции
С кем и почему целовались в Византии

Как Василий стал Улитой, Федька — Лукерьей, а Афонька — Маланьей

Как Василий стал Улитой, Федька — Лукерьей, а Афонька — Маланьей
Почему на Руси мужчин иногда называли женскими именами

Роман с вычислениями

«Тихий Дон» С. Герасимов, 1957 год
Дельта Бёрроуза определила автора «Тихого Дона»

Профессор Департамента истории и теории литературы Сергей Иванов рассказывает о том, как складывалась мифологема юродства

Алексей Человек Божий. Македония, XV в.
В издательстве «Corpus» вышла книга «Блаженные похабы. Культурная история юродства» византиниста, профессора факультета гуманитарных наук Сергея Иванова. Опираясь на огромный корпус источников — от византийских и древнерусских до западноевропейских, ученый описывает в своей книге, как менялось юродство и его изображение в разные времена и разных культурных контекстах. IQ.HSE поговорил с исследователем о том, какие бывали юродивые и с чем юродство не следует путать.

Нейролирика. Вышла первая книга стихов, созданных нейронной сетью

Нейролирика. Вышла первая книга стихов, созданных нейронной сетью
Как и зачем компьютеры пишут стихи

Тезисы: референтное время

Тезисы: референтное время
На IQ.HSE опубликовали тезисы доклада Михаила Анатольевича Бойцова о том, какие исторические ориентиры важны людям

Музей Мандельштама

Музей Мандельштама
Павел Нерлер о наследии великого поэта

Несвятой отец революции

Несвятой отец революции
В серии «Жизнь замечательных людей» вышла книга Алексея Вдовина, показывающая, как личные переживания Добролюбова влияли на историю русской мысли.